— Об этом никто не знает?
— Только очень близкие. Мне хорошо удается скрывать свою странность, точнее, удавалось…
— Если бы не Лютер, то я бы скорее всего и не поняла. Не многие могут считывать ауры через касание. Нет, не просто не многие, а единицы. Даже самым сильным колдунам для этого приходится проводить не один час, копаясь в голове у человека.
— Видимо, судьба отняла у меня одно, но преподнесла кое-что другое.
— Но равноценный ли это обмен? — усмехнулась Мерея.
— Я не знаю. Я не представляю себя другим, не знаю, как это, видеть человека и сразу понимать, кто перед тобой.
Рей почувствовал себя виноватой и начала извиняться:
— Прости, я доставила тебе столько неудобств… Если бы я только…
— Нет, ты доставила мне море удовольствия. Это было весело.
Мерея смущенно закрыла лицо руками, но, когда ей в голову пришла одна мысль, снова схватила Тиана за руку.
— А когда ты считал мою ауру, ты… ты понял, что во все наши встречи, когда не узнавал меня, это была я?
— Да.
— Какой кошмар, — застонала Мерея и уточнила, — все-все?
— Все-все. Та ночь, когда я первый раз принял тебя за адептку, потом в «Розовом павлине». Вообще-то я испытывал тогда некоторую неловкость. Представь, стоишь себе, ждешь экипаж, а тебя сверлит взглядом незнакомая девушка.
— Неловкость? Вот уж бы никогда не подумала… а ты не представляешь, как я была зла на тебя!
— О, я могу это представить! — усмехнулся Тиан.
— Ну раз мы вспоминаем все, то прошу заметить, что я никогда не курила. Если бы ты тогда появился чуть пораньше, то встретился с Айвой.
— Тогда я должен извиниться за поспешные выводы? Но знаешь, больше всего мне понравилось, как адептка призналась мне в любви.
— Да? — Рей обвила руками шею демона и приблизилась к его губам, — Как нехорошо, господин декан! Крутите шашни с адептками.
— Минуточку, я протестую! Ведь эти адептки сами вешаются мне на шею.
Колдунья рассмеялась, но ее смех был заглушен новыми поцелуями.
***
За одну ночь Академия превратилась в заснеженный город. Снег валил несколько часов подряд. И вместо первой лекции особо отличившихся адептов выгнали на холод разгребать дорожки.
Когда Мерея проснулась, Тиана уже не было в комнате. Она обрадовалась, потому что не знала, что сказала бы ему. Ночью все казалось простым и таким правильным. При свете дня Рей мучала себя десятком вопросов, но самым первым был — «Случившиеся случайно не сон? Неужели я правда провела ночь с деканом своего факультета?». Воспоминания красноречиво говорили, что да, провела. И ни о чем другом она не могла думать.
Краем уха слушая болтовню мамы, Мерея ходила за ней по салону бутика. Беатрикс присматривала подарок для Эсфиры.
«И почему никто не может обойтись в этом деле без меня?»
— И как там поживает твой декан? — внезапный вопрос мамы застал Рей врасплох. Она выронила вешалку и спешно наклонилась ее поднять, скрывая за волосами удивленное лицо.
— Что?
Беатрикс смерила дочь пронзительным взглядом и повторила:
— Как поживает твой декан?
— Декан?
— Декан твоего факультета, Мерея, — Беатрикс хитро улыбнулась, видя растерянность дочери, и забрала из ее рук вешалку.
— А почему ты вдруг спрашиваешь о таком?
— Ну мне интересно, как дела у человека, который крадет мою дочь с ее свиданий.
— Что? — Рей остановилась с приоткрытым ртом.
— О, эта кофточка очень подойдет Эсфире. Прекрасный выбор, дорогая. Спасибо за помощь.
Мерея взглянула на манекен с велюровым кардиганом нежно-голубого цвета, возле которого встала, и снова повернула голову в сторону мамы.
— О чем ты?
— О подарке для твоей подруги, о чем же еще?
— Мам, не строй из себя дурочку… — Рей сложила руки на груди и нахмурилась.
Беатрикс рассмеялась:
— Видела бы ты сейчас свое лицо. Дорогая, почему ты сразу не рассказала мне, что у тебя кто-то есть? Я бы не стала устраивать тебе свиданий. И Кларенсу не пришлось бы так смущаться.
— Кто-то есть? Смущаться? Я не понимаю тебя.
— Теперь ты строишь из себя дурочку? Вообще-то ты должна передо мной еще и извиняться.
— За что это?
— А за то, дорогая, какое унижение я испытала на днях. Шарлея де Гир, мать Кларенса, чуть не расцарапала мне лицо, когда я встретила ее в обувной лавке.
— Но… но почему? И при чем тут я?
— Ну а чего ты ожидала, когда обманывала ее сына?