— Ты уж определись, чего ты хотела.
— Всего и сразу! Я глупая гусыня!
— Фир, что сказал Лютер?
— Ничего. Я сделала вид, что у меня заболела голова и выпроводила его. А сама вот, — Эсфира потрясал хвостом, — это все он виноват, давай его сожжем, и я больше не буду хотеть замуж.
— Но…
— Рей, ты клятвенно обещала! Где у вас тут пепелище?
— У нас нет пепелища…
— Значит надо устроить!
Эсфира целенаправленно зашагала по узкой тропинке, которую адепты расчищали весь вечер, в сторону Академии.
— Постой, Фир, пойдем на задний двор.
Когда лисица бросила хвост в железную бочку, предназначенную для испорченных магических камней, Рей прочла заклинание и столп огня полыхнул на метр вверх, постепенно ослабевая.
Мерея куталась в пальто, когда лисица вдруг начала ходить вокруг бочки, притоптывая, разводя руки в сторону и качая бедрами.
— Ты чего делаешь? — встревоженно поинтересовалась Рей.
Эсфира запрокинула голову назад и воскликнула, словно обращаясь к небу:
— Я приношу эту жертву во имя женской свободы! Прими ее и освободи меня!
Лисица три раза хлопнула в ладоши и затряслась всем телом, еще раз обходя бочку с уже догоравшей «жертвой». Потом она внезапно высоко прыгнула и припала к земле, затихнув.
— Фир, все нормально?
— Теперь да, — заявила лисица, поднимаясь на ноги.
— Что это было?
— Моя бабка шаманила, а я маленькой видела несколько раз ее танцы около костра, она делала нечто похожее, — Эсфира взяла Рей под руку, и колдунья с подозрением покосилась на подругу.
— Ты же не шаманка?
— Нет, конечно, но почему-то мне показалось, что так надо было сделать. Я останусь у тебя?
Мерея не сразу заснула. Перед глазами у нее все стоял ритуальный танец Фир и становилось жутковато. Но когда она наконец прикрыла глаза и провалилась в сон, ее тут же разбудили. Лисица громким шепотом звала:
— Рей, ты спишь? Рей? Эй, Рей!
— Что тебе еще?! Новое ритуальное сжигание пойдем устраивать? — сил открыть глаза у Мереи не было, только гневно шептать в ответ.
— Зачем мы это сделали?
— Сделали что?
— Сожгли хвост!
— Зачем? Потому что ты приперлась на ночь глядя в Академию и рыдала у ее ворот… Дай поспать.
— Рей! Почему ты не меня не остановила?!
— Ты сама этого хотела… Фир, ложись спать, поговорим с утра.
— Ты должна была меня остановить! — обвинительно изрекла лисица, — Что же теперь будет?!
Мерея резко подняла голову с подушки.
— Демон! Эсфира! Ты спать будешь?
— Рей, как я могу спать? Какой кошмар, что же будет… что…
Колдунья застонала, закрыв уши руками, а Эсфира схватила ее за плечи и начала трясти.
— Ну что?! — взревела Мерея.
— Рей, что делать? Я же теперь никогда не выйду замуж!
— Ты меня с ума сведешь. То ты не хочешь замуж, то хочешь. О чем ты вообще говоришь?
— Мы сожгли хвост…
— Это была твоя идея, Фир. Не сваливай с больной головы на здоровую!
— Ладно! Пусть так! — Эсфира легла назад на кровать и сложила руки на груди, уставившись в потолок. — Я сожгла хвост. Жить мне до самой смерти старой девой. Лютер после всего этого бросит меня. В моей жизни не будет поводов для радости.
Мерея почувствовала, как задергалось правое веко. Она тяжело вздохнула и накрылась одеялом с головой, пробормотав:
— Отлично.
Фир молчала пару минут, и колдунья уже подумала, что лисица наконец заснула, как вдруг послышались всхлипывания.
Рей перевернулась и дотронулась до плеча подруги.
— Ты успокоишься? Этот хвост все равно надо было выкинуть, такое не хранят на полочке дома, вообще не известно, с какой мусорки его притащили. Лютер тебя не бросит. И какая свадьба, Фир? Вы знакомы меньше месяца. Всему свое время.
Эсфира повернула голову к колдунье и прошептала:
— Я люблю его.
Мерея застыла, пораженная. Никогда еще Фир не произносила этих слов по отношению к мужчине, даже ее первая юношеская любовь была удостоена лишь словами «влюблена» и «очень сильно нравится».
— Ты сказала это Лютеру?
— Нет.
— Тогда скажи.
— А что если…
— Просто скажи, Фир, — уверенно возразила Мерея, — а теперь спи.
Лисица заснула моментально, чего нельзя было сказать о Рей. Она снова вертелась в бессоннице, поэтому девушка сразу услышала осторожные шаги за дверью.
Колдунья выскользнула из-под одеяла и на цыпочках вышла из спальни, прежде, чем Тиан зайдет. В том, что это был он, Мерея не сомневалась.