Андрей наконец повернул ее за плечи.
— Закрой глаза, — потребовала она. — Я зареванная и некрасивая.
Он послушно зажмурился. Притянул на ощупь ее голову и стал целовать мокрые, соленые, щекотные ресницы. Через мгновение нос ее хлюпал между его шеей и плечом, по груди прохладно ползли медленные слезы.
— Ну и дура. Ну и идиотка, — говорила она еще через секунду, сидя на диване и до красноты натирая кулаками глаза. — И платки все выстирала. А они не высохли. Я без тебя все сидела и сидела здесь. Вон видишь ту кирпичную стену за окном? Она на меня давила, понимаешь?..
— Мы ее взорвем к черту. Бежим на улицу?
— Сейчас, только причешусь. А ты знаешь, какая у меня радость? Радость к радости. Вот ты нашелся, и еще одна. У нас в студии новая преподавательница — чудо! Старенькая, скрюченная, черная, как горелая спичка, но горит и нас буквально поджигает, и валеночками топает — у нее ноги еще в ленинградскую блокаду обморожены — и кричит: «Житан-тэрнан, как ласточки! Где ваши крылья, где?» — и от этого просто летишь…
— Спортсменка, — усмехнулся Андрей.
— Что?
— Нет, это я своим мыслям.
— А знаешь, кого я видела? Того с усами и в очках, который приезжал на пляж. Он ехал на мотоцикле, и я бежала за ним до самого перекрестка, а он меня не заметил. А может, заметил, только сделал вид, что нет. Он ведь думает, что я во всем виновата, что я тебе меша-а-ю…
— Кончай реветь, — ласково попросил Андрей. — Придумала тоже — мешаешь! Пойдешь завтра со мной на соревнования.
— Правда? Обязательно. Я сяду куда-нибудь далеко-далеко и даже носа тебе не покажу.
— Вот еще. Ты будешь рядом. Я тебя теперь никуда не отпущу. Сейчас же скажи мне, где ты родилась. Ну, быстро.
Дальнейший разговор не имеет значения для этой повести. Собственно, и разговора-то не было. Они целовались.
Было в городе такое место, где Айвара Калныньша звали вовсе не Айвар, а почему-то Иван Петрович. Речь идет о детской спортивной школе, в которой он работал старшим преподавателем. Большинство учеников школы летом разъехались, и остались только те, кому предстояло осенью выступать на всесоюзной школьной спартакиаде. Десять лучших, десять надежных зачетников. Пять мальчиков, пять девочек. Пока Айвар, или, точнее, Иван Петрович, был в отпуске и готовился к первенству мира, занятия с группой вел второй тренер, Сергей Масляков.
Именно это обстоятельство и беспокоило Айвара. Сергей был чудесный человек, интеллигентный и умный, он закончил два института — энергетический и физкультурный. Знающий тренер, хороший в прошлом велосипедист и горький пьяница. Айвар едва уговорил директора школы взять Маслякова на работу, уговорил под собственную ответственность. Срывался Сергей редко, но надолго и после приступов переживал, буквально ел себя поедом. Приходил подтянутый, наглаженный и словно вымытый со щелоком. Работал как зверь, ни себе, ни ребятам ни одного промаха, ни одной небрежности не прощал.
В свободный день перед соревнованиями Айвар решил навестить свою секцию.
Тренировались они в Измайловском лесопарке. Здесь было по-будничному безлюдно, ветви деревьев, гладко зачесанные тихим ветром, тянулись к Оленьему пруду, а на самой середине пруда, почти пересохшего от зноя, торчал наивный рыболов в сиреневой маечке и штанах, закатанных до коленей. Что он здесь ловил — непонятно, разве лягушек…
Маслякова Айвар увидел на обычном месте, на поляне за прудом. Он сидел на старой скамеечке, возле его ног разноцветной горкой лежали спортивные сумки ребят.
— Здравствуй, Ваня, — сказал он без удивления и помог Айвару сойти с велосипеда. — Проверяешь?
— Почему «проверяешь»? Просто соскучился.
Сергей улыбнулся тысячью белых морщинок красивого и грустного лица. Красивого издалека, а вблизи только грустного.
— Разрешите доложить. Играем в «догонялки». Тема занятия — развитие двигательной реакции.
Эту веселую игру на велосипедах придумал когда-то один старый и мудрый тренер. Повертеть в охотку педали, покричать, похохотать на извилистых дорожках, полянах, мостиках через ручьи, на крутых поворотах — вот что это была за игра. Пацаны и девчонки из велосипедных секций очень любили «догонялки», а хозяйственники спортшкол терпеть не могли, потому что инвентарь так и летел, особенно тормоза и спицы. Вот и пришлось найти научно-методическое оправдание: «Тема занятия — развитие двигательной реакции».