Пауза затянулась, хоть волком вой. Человек дрожал, причем не от холода — это я понимала с полной ясностью.
— Жа-алко, — произнес он. Подумал и добавил: — Жалко, Маша. Хотелось бы пообщаться с вами… — Дрожь слышалась даже в голосе. — Мне нравится общаться с женщинами, Маша…
— А вы кто? — зачем-то спросила я. Додумалась, идиотка… Стоят двое и обоюдно сходят с ума.
Незнакомец замолчал и набычился. Ну все, поставила я на себе крест. Теперь он просто обязан меня убить. Разрезать на кусочки, разбросать по участкам, а самый лакомый кусочек унести с собой — чтобы любовью заниматься.
— Можно я пойду? — жалобно спросила я. — Честное слово, я вас не видела…
Человек хрипло рассмеялся. Очень смешно. Потом вдруг резко оборвал смех и наклонился ко мне. Загулял носопырками — как бы принюхиваясь. Вот уж излишняя процедура — в этот вечер от меня могло пахнуть только страхом. А вдруг оборотень?! — прозрела я. Отпустит, а потом… Воплотится и по запаху найдет? Опять разорвет на кусочки… Или сразу рвать начнет? Господи, откуда в Сибири оборотни?..
— Идите, Маша, — напряженно, совершая над собой титаническое усилие, процедил незнакомец. — Идите, кто вас держит? Но не забудьте об этой встрече. И никогда не гуляйте одна так поздно…
Поговорили, уф-ф… Я попятилась, сделала шаг, другой. И чуть от счастья не завопила — незнакомец развернулся и, не оглядываясь, побрел по Фасадной, в сторону южных ворот. Его, похоже, совершенно не смущало наличие там вооруженной охраны, патрулирующей кооператив. Я тоже развернулась: беги, милая, рысью, как-нибудь… Вчистила так, что в ушах засвистело…
У Соснового переулка, за квартал от дома, я остановилась. Сердце билось как очумелое, норовя выпрыгнуть. Надо же, обзавелась свежими впечатлениями! Совсем сбрендила тетка. Наркоманов не видела? Вся Россия шприцами завалена, плюнуть негде. Неужели непонятно — местный придурок шляется в поисках развлечений? Не маньяк, не насильник — иначе забросил бы тебя в ближайший огород да поимел как надо на вскопанной огуречной гряде. Кто ему не давал? Ты просто мыслишь в узком коридоре, сводя даже собственные впечатления к узколобому «творчеству», а так нельзя, ты должна периодически озираться, отделяя наваждение от писанины…
Через час я успокоилась. Через два окончательно забыла о мелком инциденте с участием бродячего психа. Можно подумать, забот других нет.
А потом была ночь — незаменимое для создания нетленных произведений время. Она давила духотой и табачным дымом. Сизая мгла окружала мансарду, сочилась в щели и активизировала участки мозга, ведающие воображением.
Я оторвалась от ноутбука. Дышать было нечем. Пришлось встать и открыть окно. Потекла прохлада — для начала октября терпимая, даже приятная. В округе тишина. Ни людей, ни животных. Соседские дачи — невнятные глыбы под одеялом безлунной ночи. За бутылкой послать некого. Ужас.
В эти мрачные часы рождаются самые интересные сюжеты. Мысли текли плавно, как река по равнине. Фантазия споро выстраивала нестандартные сцены и обстоятельства. Маньяк не должен идти за жертвой, решила я. Это устарело. Пусть жертва идет за маньяком. И милиции полезные заморочки (пусть напрягут свои «следы от фуражек»), и к жертвам иное сочувствие. Сами виноваты. А стало быть, поступаем нетипично — берем известную личность (политика, не слезающего с экранов, киноартиста или, скажем, модного певца, можно высокого, кучерявого, большеглазого), в меру демонтируем и назначаем маньяком. Ищите, граждане милиционеры!
В последнее время меня замкнуло что-то на маньяках. То ли в детстве «недоела», то ли пожелания редактора не совсем грамотно расшифровываю. А может, мой редактор в детство впадает? Или я с ним уже слилась в экстазе, и мы оба ни черта не соображаем? «Освежите тему, Лидия Сергеевна, — попросил, немного краснея, редактор. — Придумайте что-нибудь оригинальное, соблазнительное для читателя, аппетитное, знаете ли. А то заездили нещадно, а жалко — тема очень достойная, требует решительного развития. Сочините эдакий потрясный сюжетный ходец, но только не сдирайте у столпов литературы, очень вас прошу. — Столпов литературы у редактора двое — Стивен Кинг и Дин Кунц, которых он любит нежной, однополой любовью, ума не приложу за что. — Неужели вас не мучают лавры создателей «Молчания ягнят» и «Основного инстинкта», Лидия Сергеевна, — безусловных шедевров?» Безусловно, мучают, это да. Если рассматривать именно фильмы, а не романы, по которым они сняты, — абсолютно серое, безвкусное снотворное… Но перечить уважаемому редактору я не стала. В жизни периодически надо кушать, да и восемь процентов «роялти», обещанных издателем, — это все же не те семь, что были ранее…