Я невнятно ответила, и меня тут же вернули внутрь машины.
— Рэй, приоткрой немного окно, чтобы холодный воздух поступал, пока ей легче не станет. Ее еще в дороге мутить будет, — скомандовал он.
— Тогда она окоченеет, это нам холод не страшен, да и машину потом долго отогревать, — ответил ему Рей.
— Все равно открой, — не отступал мужчина.
Машина вновь поехала. Из приоткрытого окна был слышен прибой и все тот же ветер. Я сидела прямо за водительским сиденьем, ближе к окну и, закрыв глаза, вдыхала влажный воздух. Это немного отвлекало от тошноты, которая вновь одолела меня, стоило машине проехать пару десятков метров.
Наконец, я созрела для того, чтобы раздумывать о моем положении. Итак, вопросы нужно выстроить по порядку: что со мной случилось, что я делаю в этой машине и с этими людьми, куда мы едем, и помогут ли мне на кемпинге другие выбраться отсюда. Мужчины вроде не настроены враждебно, да и ведут себя так, будто я была и не против здесь быть: дружелюбно, даже заботливо. Явно они не будут возражать против моих вопросов, главное не начинать истерику, возможно, это их только рассердит и они изменят ко мне свое отношение.
— Как я здесь оказалась? — спросила я мужчину, сидящего напротив меня.
— Ты вчера подошла к нам и попросилась сама, — тут же ответил он, не вдаваясь в подробности.
— Я была пьяна? — выдала я свою первую догадку. — Я ничего не помню.
— Ты была трезва. И, касаясь темы о воспоминаниях, что ты вообще помнишь?
Я задумалась. Что я помню? Меня зовут… Черт! А откуда я… Дважды черт!
Видимо мое недоумение отразилось на моем лице, и поэтому мужчина пересел ко мне.
— Послушай, — вкрадчиво начал он, — не паникуй пока. Я тебе все расскажу, и расскажу правду, ибо мы не можем лгать после этого. Вчера ты сама к нам подошла. Мы были очень удивлены этому, да и тому, откуда ты о нас узнала, точнее о нашей расе. Ты была очень подавлена, вид у тебя был очень болезненный и измученный. Хотя по внешнему виду и не сказать, что над тобой как-то физически издевались: одежда цела, никаких признаков насилия нет. Но ты нас шантажировала, — он усмехнулся, — говорила, если мы это не сделаем и не заберем тебя, то ты прыгнешь прямо с того обрыва, где мы были. Тебя даже не волновало, что нам, по сути, плевать на жизнь обычного человека. Ты заранее для себя решила: либо мы поможем, либо ты спрыгнешь. Оба этих варианты тебя устраивали.
Он замолчал, давая мне время подумать над следующим вопросом.
— О чем я вас просила, и что вы сделали? — мой голос звучал очень тихо.
Я не могла вспомнить, что я собиралась покончить жизнь самоубийством, а именно это он и подразумевал. Не могу поверить, что я была готова на это! Что же со мной до этого случилось?
— Мы стерли твою память.
-…Но как? Каким образом? — отойдя от шока, все же спросила я.
— Это особенность нашей расы.
Он явно не собирается никак пояснять свои высказывания, оставалось только мне проявлять инициативу. И на данный момент вопрос об их расе волновал меня в самую последнюю очередь.
— Я вам после этого должна что-то?
— Ну, разве что провести с нами всю твою, теперь уже долгую, жизнь, — неожиданно влез в разговор Рэй.
Мужчина, сидевший рядом приобнял меня за плечи, привлекая к себе. Я бы возмутилась, но мне не до этого. И, возможно, его поведение вполне имеет место, ведь я явно именно на что-то подобное и подписалась.
— Не переживай, — наклонился он ко мне. — Мы будем о тебе заботиться. Ты нас тогда просто покорила своей смелостью и отчаянием. Что могло тебя до такого состояния довести останется загадкой даже для нас.
«Мы будем о тебе заботиться» — вызывало двоякое впечатление, но несмотря на это в душе стало как-то спокойнее, будто это лучше чем что-либо до этого.
— А как меня зовут?
— Прости, не можем тебе сказать, да и ради этого ты просила нас стереть твои воспоминания? И, опережая твои попытки докопаться до истины, мы выбросили все твои вещи, включая документы об удостоверении личности, личные безделушки, украшения, одежду.
— Но как мне существовать теперь без имени?
— Придумай новое, — неожиданно подал голос водитель.
Возможно, в таких случаях, когда тебе предоставляют шанс выбрать новое имя, ты бы выбрал имя нравившейся тебе актрисы, певицы, да кого угодно, или вообще кличку животного. Но я ничего не могу вспомнить. Этот пробел в моей памяти, схожий с черной дырой, приводил в недоумение. Хотелось спрятаться куда-нибудь, закрыть глаза и сидеть так до скончания твоих дней, ведь части твоей жизни больше нет, и ты не знаешь ради чего ты жил, живешь и будешь жить дальше. Не знаешь того, над чем ты чаще всего думаешь, не знаешь своих мечтаний и желаний, не знаешь, что тебе нравится. Будет неправильно думать, что ты якобы только появился на свет, начал жизни с чистого листа, если ты знаешь, что жил уже до этого. И остается догадываться, что ты успел натворить в своей прошлой жизни. Да, этот момент разделил ее на «до» и «после». И я надеюсь, что та я поступила правильно, и у нее просто не было выбора и шанса изменить все.
— Придумайте вы, — сдалась я, расслабившись в руках, обнимающих мои плечи.
— Как насчет Эрики? — предложил мужчина за рулем.
— Эрик, это не смешно, самовлюбленный ты тип! — прыснул от смеха Рэй.
— Твои предложения?
— Ирвен!
— Оно же мужское! — уже на этот раз хихикнул водитель.
— Лиан, — перебил их перепалку сидящий рядом со мной.
— Тонко, — как бы согласился Рэй. — Хочешь знать, что оно означает? — уже ко мне обратился он. Я кивнула. — Тайно сбежать.