Вольдемара она тогда выходила, он начал летать, но расстаться с ним всё никак не могла – эта птица была её единственным другом. Наконец, Вольдемар улучил момент и выпорхнул в окно. Он вернулся через два дня. Только затем, чтобы опять улететь, и потом уже больше никогда не вернуться.
Инга откусывает бутерброд, поднимает руку, чтобы поприветствовать сородичей Вольдемара, и тут же хватается за шею. Врачи говорят, это остеохондроз.
“Почему я так и не поехала в те горы, как собиралась?..” – думает она.
Внезапно её охватывают противоречивые чувства: смертельная тоска, готовность расстаться с жизнью и, вместе с этим, робкая надежда на что-то лучшее, желание жить.
“Когда человек умирает, тело кладут в землю, а его душа устремляется ввысь, к звёздам. Там – настоящий дом человека. Горы стоят близко к звёздам. Поэтому тот, кто умирает в горах, попадает домой быстрее”, – читает Инга анонимную запись, сделанную аккуратным почерком в “Книге отзывов”. Она только что разложила свои вещи в комнате, которую ей удалось снять на неделю. Из окна видно припорошенный снегом склон горы и небо со звёздами. Хозяева дома просят всех гостей оставить в этой книге какой-нибудь отклик – интересную мысль или ощущение, навеянные визитом в их края.
Утром Инга собирает волосы в деловой пучок и идёт на прогулку. Она старается держаться подальше от других туристов – ей хочется побыть наедине с собой. Она стоит на краю глубокого ущелья и думает о том, как детство человека даёт направление всей его жизни, когда лёгкий порыв ветра приносит странный, очень знакомый запах. Так пахла её любимая кукла, которую потом, по настоянию матери, пришлось отдать сестре. Инга делает несколько шагов подальше от края, чтобы не упасть.
Вдруг за её спиной раздаются тихие шаги. Инга с досадой оборачивается и замирает – перед ней стоит её точная копия. Только у копии короткая стрижка – каре.
“Совсем как у той куклы… – успевает подумать Инга. – И как у меня тогда, в детстве…”
Она хочет что-то спросить, но вместо этого ей становится нестерпимо страшно и из её горла вырывается вопль ужаса. Копия начинает дьявольски хохотать. От неё исходит необузданная, угрожающая, лихая сила.
Инге кажется, что наступила её последняя минута.
– Помогите, помогите! – кричит она в отчаянии.
– Иди отсюда! – наконец, произносит её двойник, достаёт из кармана пистолет и резко наставляет его на Ингу.
Она бежит сломя голову, не разбирая дороги, а когда останавливается, чтобы перевести дух, копия опять возникает прямо перед ней. На её лице играет хмурая усмешка.
– Выпусти меня! – требует она и толкает Ингу в грудь.
Когда она возвращается в дом, хозяева встречают её со слезами на глазах – местная спасательная служба уже отчаялась её найти – Инга пропадала пять дней. Она извиняется и благодарит их за беспокойство.
– Поиски можно отменить, – говорит она и оставляет изумлённых хозяев обсуждать случившееся.
Оставшиеся два дня она проводит, не выходя из своей комнаты. Перед тем, как уехать, она открывает “Книгу отзывов” и делает в ней запись: “Мир полон тайн, не поддающихся разгадке. Иногда мы встречаемся только для того, чтобы расстаться… и находим утерянное только для того, чтобы его отпустить…”
Она откладывает ручку, переворачивает страницу, смотрит на чистый лист и думает об отце: “Где теперь его душа? Навещает ли он то, что было ему дорого? Помнит ли он про неё?”
Инга берёт сумку, выходит на улицу, поворачивается к горе и поднимает руку в прощальном жесте. Шея не отзывается привычной болью – Инга чувствует себя как никогда раньше. В ней много воздуха и радостной лёгкости.
– Прощай! – говорит она, сама не зная кому – отцу, воспоминаниям о детстве, тому, что она встретила на краю ущелья.
Порыв ледяного ветра налетает на неё, срывает шапку, треплет её волосы… Теперь они острижены в короткое каре.
Инга смотрит на утреннее небо. Звёзд на нём не видно, но это неважно – Инга знает, что они там есть. И в эту секунду они кажутся ей ближе, чем обычно.
Этот рассказ напомнил мои ощущения после развода. Тогда я сказала “прощай” не только мужу, но и детству, и чему-то ещё…
“Андрей, кажется, наше совместное время истекло…” – сказала я утром, накануне десятилетия нашей свадьбы.
Он печально посмотрел в окно и согласно кивнул. Внутренне я была готова к бурной сцене, поэтому даже присела от неожиданности.
Андрей всегда, в отличие от меня, открыто выражал свои эмоции. И довольно бурно. Иногда его эмоции были вызваны вспышками ревности. Это льстило моему самолюбию и казалось проявлением настоящей любви. Но если в начале наших отношений, ссоры были чем-то вроде прелюдии к занятиям сексом, то потом они превратились в ежедневную рутину, от которой было тоскливо, хоть вешайся. Эту опцию я тоже рассматривала, но развод, в итоге, показался более подходящим решением.