– «Дойче Накасоне» будет вас разыскивать. Вы об этом знаете? – Ребел и Хайсен вошли в кабину вместе с сотней других людей. Двери со вздохом закрылись, и лифт пошел вниз. – Они хотят снять точную копию вашей теперешней личности. А потом переделать вас в Эвкрейшу Уолш. Вы думаете, они сделают это по доброте душевной? Как бы не так! Они заботятся об авторском праве. – Лицо Хайсена так приблизилось к Ребел, что их капюшоны соприкасались, словно в поцелуе. Врач шептал прямо в ухо Ребел, и она ощущала кислый запах из его рта. – Им нет до вас никакого дела, им плевать на то, какая вы сейчас, на то, кем вы себя считаете. Это все равно что умереть!
Один из отсеков лифта остановился, чтобы выгрузить пассажиров, остальные поехали дальше вниз. Неотесанный юнец с черно-белыми значками на лице и свисающей с шеи металлической звездой, подбоченясь, прохаживался около Ребел. Он распахнул накидку, сверкнуло его полуобнаженное тело. Ребел отвела глаза и получше закуталась в ткань. Парень загоготал.
– Но почему, почему они хотят со мной это сделать?
Хайсен вздохнул:
– История довольно простая, но весьма неприглядная, – сказал он. – Вы помните, как были Эвкрейшей? Работали испытательницей психосхем?
Воспоминания были, но такие болезненные, что Ребел испуганно от них отшатнулась. Они вполне объясняли то безумное стремление к саморазрушению, которое одолело ее несколько часов назад; Ребел хотела бы все забыть. Однако, подобно языку, не оставляющему в покое больной зуб, мысли ее обладали собственной волей.
– У меня в голове все перепуталось.
Остановился еще один отсек лифта, потом еще. Врач и Ребел отступили вглубь. Хайсен всматривался в непроницаемые лица пассажиров.
– Здесь лучше об этом не говорить. Кто-нибудь может услышать. Я расскажу вам обо всем у Сноу.
Двери лифта раскрылись. Ребел обдало горячим и влажным воздухом. Сила тяжести здесь превышала нормальную, и идти было нелегко, на ногах будто висели гири. Толпа подталкивала их вперед, к громадной пещере, где располагались сообщающиеся между собой закусочные с меню из морских водорослей и хирургические кабинеты, игорные заведения и притоны гомосексуалистов. Голографическая реклама била в глаза. Ребел поморщилась. Где-то ударили по струнам – раздался немелодичный звук. Реклама вызывала у Ребел безотчетное волнение и беспокойство. Ее тело покрылось капельками пота. «Я здесь уже была, – думала она. – Нет, я никогда здесь не была».
– Вниз по улице Бакунина, – сказал Хайсен.
Вдали от ведущих наверх лифтов лавки пошли реже, между ними чернели фундаменты зданий и опоры жилой зоны. Когда Ребел и Хайсен проходили мимо психомодельной мастерской, вспыхнул свет, и Хайсен показал внутрь здания. Ребел присмотрелась: клиенты медленно двигались по узким проходам и лениво водили руками по бесконечным рядам полок. Время от времени кто-то брал плату психосхем и нырял в одну из кабинок для программирования, установленных у дальней стены. Над головой горела реклама. «СЬЮЗИ ВАКУУМ» – гласило одно объявление. Сьюзи была похожа на амазонку. Над словом «АНГЕЛ» переливалось изображение мальчугана. «Необыкновенно прелестный ребенок», – подумала Ребел. И тут она увидела надпись «Ребел Элизабет Мадларк». На звездном фоне стояла незнакомая женщина и делала нечто такое, чего Ребел никогда бы не стала делать. Ребел в ужасе глядела на происходящее.
– Видите маленькие кометы на заднем плане? В этом сезоне лесоводы в моде.
Ребел повернула к Хайсену изумленное лицо. Он пожал плечами:
– Это предварительная реклама. «Дойче Накасоне» вложила в вас уйму денег. Я хотел, чтобы вы поняли, какой дорогой продукт экспериментальной психотехники вы собой представляете. Пошли.
Вниз по наклонной дорожке, потом узкий коридор со стенами из черного, спрессованного шлака. На стенах коридора во много рядов на доступном для глаз расстоянии несмываемой флюоресцентной краской были грубо намалеваны путаные и бессвязные надписи. На «БУДЬ САМИМ СОБОЙ – БОГ ТЕБЯ НЕНАВИДИТ!» наезжало «СВОБОДНЫЕУМЫСВОБОДНЫЕУМЫСВОБОДНЫЕУМЫ», которые исходили злобой, столкнувшись с «БЕЙ УМНИКОВ!», а те, в свою очередь, разбивались о слова «ТАНЦОРЫ, ОБОРОТНИ, ВАМПИРЫ, УБИРАЙТЕСЬ К ЧЕРТУ». Кто-то очень постарался соскоблить колесо с надписью «ДРУГ ЗЕМЛИ». Под нацарапанными значками на деревянном ящике лицом к стене сидел рабочий. Он снял крышку люка и перебирал спутанные цветные провода.