Читатели, вероятно, припомнят, что на первых страницах повествования своего я упоминал об апокрифе, бытующем с древних времен среди валаамской братии, о посещении острова апостолом Андреем. Трудно поверить в это посещение сегодня, представив в воображении дикость этого края на заре христианской эры. Но не будем и отвергать этой легенды. Андрей — апостол, а не простой смертный, и что не по плечу нам, грешным, то по силам Святому Апостолу!
Итак, как видите, день прибытия на Валаам первой братии — 13 декабря — был выбран не случайно. Отзвучал тропарь: «Яко Апостолов первозванный и верховного брат, Владыке Всех, Андрее молися, мир вселенней даровати и душам нашим велию милость». И опять, в который раз, начали обустраиваться. Правда, были уже стены.
Надо отдать должное усилиям музея в деле реставрации валаамских памятников. Еще в 1982 году одет в леса был Спасо-Преображенский собор. Проделали огромную работу: поставили новую медную кровлю на купола и шпиль колокольни, начали наружные штукатурные работы. Увы, дальше этого дело не пошло. Зато почти завершили реставрацию Никольского скита, особенно много хлопот было с реставрацией росписи церкви. На игуменском кладбище провели наружную реставрацию церкви и звонницы. В скиту Воскресенском капитально отремонтировали келейно-трапезный корпус. Завершили наружную реставрацию храма. Купола его тоже покрыли медным листом, позолотили маковки и кресты. Заново окрасили церковь Успения Богородицы в Гефсиманском скиту. В скиту Всехсвятском завершили наружную реставрацию храма и его тоже покрыли новой медной кровлей, начали разбирать завалы находившихся в руинах келейных корпусов. Отремонтировали музей и главную монастырскую дорогу от Никоновской бухты до монастыря. Довольно значительные работы были проведены по приведению в порядок зимней монастырской гостиницы, да и летней тоже. Была отремонтирована большая Успенская трапезная. Все это я перечисляю так подробно для того, чтоб можно было понять: за 8 лет существования музея была проделана огромная плодотворная работа. Иноки пришли не совсем к руинам, не на пустое место.
И еще надо отметить, что отдел фондов, руководимый Ларисой Николаевной Печериной, за эти годы собрал по городам и весям Приладожья внушительную коллекцию предметов старого быта, икон, значительное собрание картин старых мастеров и художников современных. Отдел природы разработал и осуществил целую серию серьезных природоохранных мероприятий. Велась основательная природоведческая научная работа. Омолаживались фруктовые сады. Зачеркнуть все это и приписать деятельности монастыря было бы недобросовестно.
Но и перед монастырем встал целый ряд труднейших проблем. Первая и наиглавнейшая: ни в одной из церквей невозможно было проводить службу. За годы советской власти внутреннее убранство было порушено совершенно. В какой храм ни войди — полная разруха. Да и келейные корпуса не лучше. Везде требовался капитальный ремонт. Во Всехсвятском скиту кельи вообще лежали в руинах. У музея просто до всего этого не дошли руки. Правда, была одна причина, по которой не начинались внутренние реставрационные работы в храмах — не существовало генеральной доктрины последующего их использования. Все прожекты на этот счет были по сути своей нелепы. Люди, их составлявшие, не только не были воцерковленными, но и не христиане вовсе.
Рискуя быть обвиненным в веронетерпимости, замечу: почему устроить склад в хоральной синагоге, в мечети, в буддийском храме — грех, а в православной церкви — сойдет?! Православный храм так же, как и все перечисленное, предназначен только для богослужения. И ни краеведческий музей, ни картинная галерея, как бы она ни была хороша, ничто другое быть размещено там не может. Это истина. Уже тогда на ученых и методических советах, на всяких совещаниях я всегда вопрошал: отреставрируем, а что дальше? «Организуем музей монастырского быта и вообще всякие экспозиции». — отвечали мои оппоненты. Когда я доказывал всю нелепость этих затей, от меня просто отмахивались. Прошло совсем немного времени, и истина возобладала.
За десять возрожденческих лет монастырь в деле восстановления тоже преуспел немало. Служба идет в прекрасно отремонтированной церкви Сергия и Германа (нижняя церковь собора), в церкви Успения Богородицы (самая старая каменная церковь монастыря — творение Назария). Для мирян служат в надвратной церкви Петра и Павла (хотя там еще работы по горло). Службы идут уже и в великолепной церкви Николая Угодника в Никольском скиту (шедевр творчества Алексея Максимовича Горностаева), служат и в нижней церкви Всех Святых (в скиту Всехсвятском). Проводятся молебны в церкви Воскресения Христова в Воскресенском скиту. Привели в порядок келейные корпуса внутреннего каре. Там сейчас братские кельи.