Стынущую душу всколыхнёт.
Этот мир прекрасный несказанно,
Этот мир, дарящий нам любовь,
Широко открытыми глазами,
Как мальчишка, я увижу вновь!
Владимир Селицкий. Отечества скрижали
Тридевятая песнь ожидания
Ожидающей культуре посвящается
Там где сад-виноград,
Там где пруд-изумруд,
Где невидимый град
Всё никак не найдут,
Там в алькове веков
Чудо спит богатырь,
И скрывает покров
Мощь его наготы.
Не проснуться ему
До положенных пор,
Не гулять в терему,
Не нести свой дозор.
Не поднять над главой
Ни щита, ни копья,
Не махать булавой,
Где полно воронья.
Там живут чудеса,
Чей черед впереди.
Там невеста-краса
На пороге сидит.
Своего жениха
У обители сна,
Запахнувшись в меха,
Ожидает она.
И честной там народ
Ожидает свой час.
Их сердец хоровод
Полон сил и прекрас.
Там в огне купола
Сеют золота свет,
И времен зеркала
Дышат древностью лет.
С верха времени круч
Видно то, что вдали,
И струится там луч
Силой Слова палим.
Без забот и преград
Путь туда не найдут.
В этот сад-виноград,
В этот пруд-изумруд.
«В моря северного пене…»
В моря северного пене
Топором плывёт закат.
Хор тюленьих песнопений,
Всполох чаек невпопад.
У болот в стада сбиваясь
Водят мошки хоровод,
И из ила зарождаясь
Жизнь неспешная встаёт.
Ввысь оленя гонит ягель,
Словно правду кривотолк.
Пьём глоток из неба фляги,
Где надежды глас примолк.
Солнце бабой в раскоряку
Полет грудь строптивых гор.
Опираясь на корягу
Месяц лезет на бугор.
Где заката свод распорот
Языком звенящих скал,
В рыбьем жире тает город,
Что из вод заветных встал.
Там к кострам небесных песен
Льнётся радуга щекой,
Проплывает, легковесен,
Златоризый Спас рекой.
И на маковках злачённых
Неосыпная скрижаль,
В кружевах оторочённых
Уходящая печаль.
День, играя, засыпает
На излучине времён.
Вверх тропа не зарастает,
И сучится нить имён.
«То полями ароматными…»
То полями ароматными,
То речистым ручейком
Меж березками косматыми
Я шагаю босиком.
Паутинки тоньше волоса
Рвутся нежно у висков,
И душа поет без голоса
Песню мыслей-мотыльков.
Солнце спину загорелую
Лижет, радуясь, мою.
По наитию, замшелую,
В дом тропинку узнаю.
Трелит птиц многоголосица,
И дышать груди легко,
И тревога прочь уносится,
И глядится далеко.
Впереди дорога длинная
И, куда ни обернусь,
Всюду видится былинная,
Богом вскормленная Русь.
...
1985
«Как скоротечно лето…»
Как скоротечно лето
В тайги лазурном крае,
Гнедого солнца след там
Простыл в воде играя.
Ларцы янтарных шишек
В кострах верхушек ёлок.
Тепла зари излишек
В ветвей упрячу полог.
Стволы укутав мехом
Отпив у рта трясины,
Березам-неумехам
Сгибаю ниже спины.
Где дней ветра бежали
В скиту у мха постели,
Отечества скрижали
В дупла скрываю щели.
Ни враг, ни чужеземец
Сюда не доберется,
Лишь сын тайги – туземец
Пройдет – не обернется.
С медвежьих троп кандальных,
Сбегающих с уступов,
На голос песен дальних
Лечу пути нащупав.
Не разобрать и трети
Из слов ночного пенья,
Пройдут дожди столетий
До часа пробужденья.
Вот мир почит усталый,
И солнце свод раздраит,
И пир пребудет алый
В тайги лазурном крае.
«Урала гор поверх голов…»
Урала гор поверх голов
Туман струит дымы.
Упрятал солнце зверолов
В амбарах ночи тьмы.
Прошивы троп подошвой меть,
На хвост насядь лосям,
Где перелет крылатых в сеть,
То там, вспорхнет, то сям.
В глуши добыч напартизань,
Как Сивку укатав,
Веслом огладив Юрюзань
И укротив Катав.
Где полон рот тайги щедрот
Вались сосной на брег,
Чтоб милость выждать у природ,
Засни у чрева рек.
И зэк с бакальских рудников
Не добежит сюда,
Его под тяжестью оков
На дно снесет вода.
Где яшмой щурится печаль
В туннелях лисьих нор,
Храни лабаз и день причаль
За холмы спящих гор.
Позолотит восход курум,
И взором яснолик,
Рассыплет росы поутру
На скатерть голубик.
«Воздух пахнет гнилыми виселицами…»
Воздух пахнет гнилыми виселицами.
Ветер рвет дубы, как косой траву.
Прорастаем невесело лицами,
Кто во сне, кто в бреду, кто босой в хлеву.
Звездам небо орлами засеяли,
За сохою ходили по семеро.
Биться с солнцем колами затеяли,
И взошло оно с крайнего севера.
Спит царевна намедни украденная.
Шестипалая лезет к гнезду рука.
Сыпет грозами, метит градинами,
Пронесет не иначе лишь сдуру как.
В лужи память вдавили гусеницами,
Отворили припертые колом двери.
Ищем в поле дорогу синицами.
Нищету-сестру пузом голым мерим.
Травы сорные рвали – не выпололи,
Волосами горели соломенными.
Шилом брили, поленом выпороли,
Да по лбам бороздили заломинами.
Жнём свободы пожар, мочим плесенью,
Веем по ветру дым коромыслами.
Из-за моря скупой отчим влез в семью,
Пораскинув не наскоро мыслями.
Что отцы и деды нам выковали,
Будем долго в себе перековывать.
Что зарыли когда-то – выкопали,
Да не знаем как смысл растолковывать.
Уж в окно заползает распахнутое
Новой жизни змея подколодная,
И земля лежит нераспаханная,