Наблюдая за Вальди весь день, я пришел к выводу, что Анна зря наговаривала на нее. Надо было отдать девочке должное, ведь работала она усердно, несмотря на несносный нрав, и в то время как Ильва и Хельга помогали хозяйке по дому, Вальди повсюду следовала за Йоуханном, распутывая сети, разбирая улов, очищая рыбу от чешуи - и все это под открытым небом, а не в тесных закромах землянки, которую Вальди, явно, недолюбливала.
Она вполне могла заменить старику сына, такая же проворная и сообразительная - неудивительно, что Йоуханн души в ней не чаял, что бы ни говорила Анна. Я и сам привязался к ней всего лишь за два дня и все не оставлял попыток заинтересовать девочку в своей персоне.
Но, что бы я ни делал, каждый раз девчушка умудрялась увести беседу в сторону, как в один из тех вечеров, когда она впервые на моей памяти сидела смирно, позволяя Ильве заплести непослушные черные волосы в красивые девичьи косы. Когда я невзначай завел разговор о сиротах, Вальди умело убедила Ильву рассказать свою печальную историю – о том, как, оставшись без матери, та долго терпела гнусности отца и в шестнадцать лет покинула родной дом. А о себе хитрюга так и не сказала ни слова.
Время в ферме на берегу моря летело быстро, и я уже сам не заметил, как задержался дольше обычного в семье Дагюрсона. Ночи я проводил в компании Ильвы в сарае, где жила одна единственная корова, печально жующая в углу, утром просыпался под шиканье и хмурые взгляды Анны, которая без конца ворчала на девушку, но мне не могла сказать ни слова, день же проходил в обществе Вальди, а под вечер я неторопливо опрашивал собравшихся у печи жильцов, делая вид, что все еще не собрал все интересующие меня сведения.
Когда я записывал эти строки, Вальди подбежала сзади, заглянула мне через плечо и громко рассмеялась, заметив свое имя среди «непонятных каракулей» - я тогда и не подозревал, что она знакома с письмом.
- Ты пишешь саги обо мне? - смеясь, вопросила она.
- Нет, - усмехнулся я. - Это дневник. Записываю свое путешествие.
Девочка прищурилась и склонила голову, выискивая среди незнакомых датских слов имена.
- Здесь много меня, - заметила она.
- Всех понемногу, - кивнул я.
Мы сидели на траве, прислонившись спинами к стене сарая, что хоть как-то защищала от продувающего ветра, и ожидали возвращение Йоуханна.
- Анне не нравится, что ты так много времени проводишь со мной, - вдруг заявила девочка.
Я склонил голову набок, не говоря ни слова, пробегая глазами написанные строчки, словно ее фраза меня никак не интересовала.
- Она считает, что ты будешь со мной резвиться так же, как с Ильвой, - хитро заметила Вальди, не сводя с меня сияющих глаз.
Я же встретил ее лукавый взгляд со спокойным выражением лица, не выдавая никаких чувств.
- Женщины часто несут чушь.
На самом деле я не думал, что Анна была обо мне такового мнения. Не отрицаю, хозяйка начинала терять терпение, ведь то, что я коротаю время без дела, отнимая у и без того голодающей семьи лишний кусок, уже было ясно каждому. Да старуха и не переставала изводить Ильву, упрекая ее по каждому поводу и тем самым высвобождая скопившийся гнев. То и дело она шипела, что перестанет ее кормить и позволит умереть с голоду, если та не бросит свои ночные походы в сарай, думая, что я не слышу.
- Значит, что и я несу чушь? – Вальди засмеялась, но от меня не скрылась нотка обиды в ее голосе.
Я громко засмеялся в ответ и покачал головой, легонько похлопав ее по макушке.
- Ты, Вальди, еще не женщина.
- Это потому что у меня нет таких грудей, как у Ильвы? - спросила она, заулыбавшись, прищурилась так, словно солнечный свет попал в глаза, да только вот солнце уже давно скрылось за серыми облаками.
- И, может быть, никогда не станешь, если не изменишься, - невозмутимо продолжил я, не придавая ее ехидностям значения.
Как и всегда, Вальди тут же начала трепать языком, уязвленная тем, что я больше не ловлю каждое ее слово, и вот я уже с удовольствием слушал ее небылицы. Пускай, они и не подходили для моих официальных записей, я, тем не менее, все равно был доволен.
Прежде чем лодка Йоуханна появилась на горизонте, я решительно сказал ей, не теряя улыбки:
- Завтра я заберу тебя с собой. Отведу на конфирмацию.
Вальди внимательно посмотрела в мои глаза, будто искала в них что-то, нисколько не изменившись в лице, а потом вдруг твердо сказала: