Туннель был с высоким потолком, ярко освещенный, он вполне мог служить торговым городом: тут были ларьки, магазины, сновали пешеходы, плавучие экипажи всех видов и размеров. Но при внимательном рассмотрении становилось ясно, что это не Пидруд, не Пилиплок и не Ни-моя. Люди на улицах были удивительно бледными, похожими на, привидения, признак жизни без солнца. Одежда была до крайности старомодна, тусклых, темных тонов. Многие были в масках — слуги чиновников Понтифика. В сутолоке Лабиринта они были незаметны, и никто в толпе не обращал внимания на их маски.
Валентайн подумал, что у всех, и замаскированных, и не скрывавших открытых лиц, было какое-то напряженное выражение, что-то странное вокруг глаз и рта. Наверху, на свежем воздухе, под благодатными лучами солнца народ Маджипуры улыбался легко и свободно, всем лицом, всей душой, а в этих катакомбах души были другими.
Валентайн спросил Делиамбера:
— Ты знаешь дорогу?
— Нет. Но гидов легко найти.
— Как?
— Останови повозку, выйди вперед и оглянись растерянно, — сказал: урун. — Через минуту у тебя будет полно гидов.
Это заняло куда меньше минуты. Валентайн, Слит и Карабелла сошли с повозки, и к ним тут же подбежал мальчик лет десяти.
— Вам нужно осмотреть Лабиринт? Одна крона за весь путь.
— У тем есть старший брат? — спросил Слит.
Мальчик посмотрел на него.
— Ты считаешь меня слишком маленьким? Тогда поезжайте одни. Через пять минут вы заблудитесь.
Валентайн рассмеялся.
— Как тебя зовут?
— Хиссун.
— Скажи, Хиссун, сколько уровней придется нам проехать, чтобы добраться до правительственного центра?
— Вы хотите ехать туда?
— А почему нет?
Они там все чокнутые, — сказал мальчик. Он усмехнулся; — Работают весь день, перебирая бумаги, бормочут что-то и надеются продвинуться. Заговори с ними — они даже не ответят. От такой работы у них и мозги не варят. До них семь уровней: Дворы Колонн, потом Холл Ветров, Место Масок, Двор Пирамид, Двор Шаров, Арена, а затем Дом Записей. Я провожу вас туда, но не за крону.
— А за сколько?
— За полроала.
Валентайн присвистнул.
— Зачем тебе столько денег?
— Я куплю матери плащ, зажгу пять свечей Леди и отведу сестру к врачу. — Мальчик подмигнул: — А может быть, останется и мне что-то.
Во время этого разговора вокруг собралась толпа ребятишек не старше Хиссуна, несколько юношей и взрослых.
Все они стояли плотным полукругом и напряженно следили получит ли Хиссун работу. Они молчали, но Валентайн краем глаза видел, как они старались привлечь его внимание, чтобы казаться солиднее.
Если он откажет мальчику, тут же поднимется дикий хор голосов.
Но Хиссун, похоже, знал свое дело.
— Ладно, — сказал Валентайн, — веди нас к Дому Записей.
— Все эти повозки — твои?
— Да.
Хиссун свистнул.
— Ты, стало быть, важный человек? Откуда ты?
— Из Замка на Горе.
— Я так и подумал, что ты важный. Но если ты едешь оттуда, как ты попал со стороны Лезвий?
Мальчик был явно неглуп. Валентайн сказал:
— Мы путешественники. Мы только что с Острова Снов.
— О!
Глаза мальчика округлились. Это была первая брешь в его небрежной улично-мудрой холодности. Без сомнения, Остров был для него по существу мифическим местом, далеким, как звезды, и он помимо своей воли почувствовал благоговение перед особой, действительно побывавшей там.
Он облизнул губы.
— Как мне тебя называть?
— Валентайн.
— Валентайн, — повторил мальчик. — Валентайн из Замка на Горе. Приятное имя.
Он взобрался в первую повозку, Валентайн сел рядом. Мальчик спросил:
— Ты действительно Валентайн?
— Да.
— Очень приятное имя, — снова сказал мальчик. — Ну, плати мне полроала, Валентайн, и я покажу тебе Лабиринт.
Валентайн знал, что полроала — это оплата за несколько дней работы искусного ремесленника, но спорить не стал. Ему казалось, что человеку его положения не пристало торговаться с ребенком. Возможно, Хиссун именно на это и рассчитывал.
Во всяком случае, гонорар был потрачен недаром, потому что мальчик был докой в проходах по Лабиринту и вел их поразительно быстро к нижним и внутренним кольцам.
Они спускались, вниз делая неожиданные повороты, пробирались узкими, едва проходимыми переулками, чтобы срезать путь, спускались по скрытым скатам, которые, казалось, переносили их через немыслимые бездны пространства.