Вскоре семья переехала в деревню Аталанку. Отец[1] заведовал почтовым отделением, мать[2] работала в сберкассе. Это место навсегда осталось в памяти писателя, поселилось в его сердце и стало прообразом многих и многих сибирских сел, появлявшихся на страницах его произведений – «Прощание с Матёрой», «Последний срок», «Живи и помни» – иногда почти под своим собственным именем: Атановка.
Мощь и простор сибирской природы, потрясающее чувство восторга, вызванное ею, стали той материковой плитой, на которой наросла почва распутинской прозы, столь поражающая нас и своими проникновенными описаниями и Сибири – тайги, Ангары и, конечно, Байкала, – и людей, ее населяющих, прототипами которых стали жители Аталанки и других сибирских сел.
Река, прообразом которой была Ангара, и как символ, и как реальный географический объект, стала для В. Распутина главным атрибутом его произведений. «Я верю, что и в моем писательском деле она сыграла не последнюю роль: когда-то в неотмеченную минуту вышел я к Ангаре и обомлел – и от вошедшей в меня красоты обомлел, а также от явившегося из нее сознательного и материального чувства Родины», – вспоминал он.
Односельчане, окружавшие писателя в детстве, сыграли не меньшую, чем природа, роль в формировании мировоззрения Распутина, его убеждений, взглядов, характера.
О том, что за «среда» окружала ребенка и воздействовала на его душу, свидетельствует такой эпизод, о котором рассказывает сам Распутин: «Отец работал начальником почты, случилась недостача. Он ехал на пароходе, чтобы платить какие-то переводы, пенсии и т. д. Выпил, видимо, прилично выпил, у него срезали сумку, где лежали деньги. Деньги небольшие, но тогда за эти небольшие деньги давали большие сроки. Отца забрали, а у нас дома – опись имущества. Какое имущество после войны? Лавки-табуретки. Но и это подлежало описанию и конфискации. Вся деревня унесла по своим избам всё, что у нас было, когда приехали описывать, описывать было совершенно нечего. Они что-то там написали и уехали. Потом деревня принесла нам даже больше, чем взяла. Вот какие были отношения. Выживали вместе, иначе не выжить было».
Так возникло понимание общины, общности, как первого и главного условия выживания не только отдельного человека, но и всего русского народа.
Начальное его детство совпало с Великой Отечественной войной. Жизнь стала трудной и полуголодной, характерной для миллионов подростков в послевоенной стране: «Мы жили вместе с бабушкой в одном доме, жили дружно, хоть и бедно. Была коровенка. Выручала тайга и река. Я дома не сидел. Если не в школе, то сразу же бегу или на реку, или в лес». «Труден был хлеб детства», – вспоминал писатель много лет спустя. Но трудное время давало не менее важные, чем школьные, уроки, основополагающие для творчества В. Распутина. По словам писателя, «это было время крайнего проявления людской общности, когда люди против больших и малых бед держались вместе». Те взаимоотношения людей, которые он наблюдал в детстве, определят в дальнейшем то, как ставит и разрешает писатель нравственные и социальные вопросы в своих произведениях.
В первый класс Аталанской начальной школы мальчик пришел в 1944 году. Война не помешала Распутину отлично учиться в школе и – читать, читать, читать. Он читал все, что попадало в руки: книги, журналы, газеты. Чтение стало с тех пор и навсегда образом жизни, работой над собой, соучастием, сотрудничеством в том деле, которое вершит автор: «Читатель сам должен участвовать в событиях, иметь к ним свое отношение и даже место в них, чувствовать прилив крови от уважения. Культура чтения тоже существует, но не все ею владеют». Русская классика – Толстой, Достоевский, Бунин, Лесков, Тютчев, Фет – была преобразована им в душе и на ее основе синтезировано то неподражаемое распутинское Слово, которое стало символом современной русской литературы.
В 1948 году Распутин «…перешёл в пятый класс». Но это было непросто: Аталанская школа была четырехлеткой, и чтобы продолжить образование, ребенку пришлось отправиться в Усть-Уду, за пятьдесят километров от родного дома. Ездить в такую даль каждый день на занятия было невозможно и не на чем. Но учиться хотелось. Как напишет потом В. Распутин, «до того никто из нашей деревни в районе не учился. Я был первым». К тому времени будущий писатель стал не только самым грамотным учеником в школе, но и человеком в деревне – к нему часто обращались односельчане за помощью.