— Давно звонил родителям? Как там Алевтина Захаровна? — перевела разговор Вася.
— Утром звонил. Отец сказал, что лучше. Давление сбили, врач лекарства выписал, завтра батя приедет с рецептом. Встретишь его? — вставая из-за стола и споласкивая тарелку под струёй воды, продолжил говорить Валя.
— Конечно! Я сама схожу в аптеку, а дед пусть пока с Валюшкой поиграет. Соскучился уже, небось!
— Пожалей деда! — засмеялся мужчина. — Эта егоза его затерроризирует так, что он ещё месяц к нам глаз не покажет!
— Ничего! Он отходчивый и выносливый, совсем как его сын! — поднимаясь следом, Василина обняла мужа со спины, прижавшись щекой к тёплой лопатке. — Помнишь, как мы первый раз встретились?
— Помню! И второй раз помню! — замерев в руках женщины, ответил мужчина.
— Ага! В деревне. Я у подруги была, а ты к родителям приехал на выходные.
— Да. Я тебя не узнал. И нахамил.
— Было дело! — усмехнулась Лина, позволяя мужу развернуться к ней лицом и перехватить инициативу в свои руки, подставляя губы для поцелуя.
— Чем мне искупить свою вину, о прелестнейшая? — нежно целуя её в уголок губ, прошептал Валентин.
— Кровью?
— Не — е, так кардинально я не готов! Может быть чебуреком?
Эта игра повторялась вот уже шесть лет, с тех самых пор, как Валентин с Василиной только пытались наладить отношения. Она повторялась слово в слово, когда речь заходила о чьей- либо вине и помогала сгладить острые углы семейной жизни у молодой пары.
— У нас сегодня вечер воспоминаний? — тая от поцелуев, опустившихся ей за ушко, прошептала Лина.
— А почему бы нет? Ты была восхитительна, когда сверкая глазами, дефилировала мимо меня в резиновых сапогах на босую ногу, которые были на два размера больше и издавали громкие звуки "чвак, чвак"! — поддразнил жену Валя. — И растянутый шерстяной джемпер бабушки Фирузы был тебе очень к лицу! — охая от тычка под рёбра, смеялся он.
— А ты? Чем ты лучше был? — не осталась в долгу женщина. — Наглый, высокомерный! Сам жил в городе, а городских девушек презирал!
— Пардон, жена! Не всех! В тебя влюбился сразу же! И хватит меня бить, синяки ж останутся! Мужики засмеют, если скажу, что жена побила! — перехватывая запястья женщины и заводя её руки себе за спину, Валентин слегка прикусил розовую мочку маленького ушка
— Ай!
— Всё, всё! Мир?
Василина молча кивнула и порозовела от смущения, потому что мириться определённым способом, за закрытыми дверями спальни, тоже стало у них традицией.
Глава 3
Когда, уставшая от горячих ласк и нежных поцелуев, закончившихся взрывом очередной сверхновой, Василина уснула, уткнувшись мужу подмышку, Валентин осторожно убрал руку и чуть отодвинулся, чтобы видеть лицо спящей жены.
Она улыбалась во сне. Упавший русый локон чуть шевелился от её дыхания и попадая в полоску света, от движущихся за окном автомобилей, отливал золотом. Валя вспомнил, что точно так же он любовался девичьим профилем в тот день, когда они встретились второй раз. Самый постыдный день его жизни.
Собиралась гроза и где — то вдалеке уже погрохатывало. А Василина, оседлав своего железного коня, спешила проститься со своей подругой Фаей и её гостеприимной бабушкой Фирюзой. Файка на Лину смотрела умоляюще:
— Может останешься? Сейчас как ливанёт и дороги враз раскиснут. Не дай бог застрянешь где-нибудь посреди поля! Кто в грозу рискнёт тебя вытаскивать?
— Не — е, поеду я. Спасибо тебе, Фай. И бабушке передай большой "рахмат". Всё было очень здорово и вкусно. Я опять на ваших харчах потолстела! Придётся брать абонемент в спортзал! — засмеялась девушка.
На этих словах Фая фыркнула: — Ты и сало? Васька, не смеши мои тапочки! Швабра и то толще тебя кажется! Ветер дунет и ты улетишь!
— Не переживай! У меня конь надёжный — она похлопала по баку мотоцикла. — Не успеешь оглянуться, а я уже буду дома. Отзвонюсь, как приеду! — заверила она подругу, заводя мотор. — Увидимся!
Лина надела шлем, закрутив свои золотистые волосы в гульку и натянув до упора ручку газа, помчалась по деревенской улице.
— Пока! — Прошептала ей вслед черноволосая, смуглая Фая, стоя у калитке и глядя, как исчезает за поворотом светлая фигурка подруги. Прежде чем зайти в дом, ещё раз посмотрела на чёрное, от грозовых туч, небо, осуждающе бросила взгляд на него, Валентина, всё это время виновато стоявшего, прислонившись плечом к забору и покачала головой. — Дурак ты, Валька!
А он и согласен, что дурак! И чего спрашивается прицепился к её подруге? Какая разница, из богатеньких она или нет? Будто он раньше не видел городских девчонок, что приезжают с папиками и боссами отдыхать к ним в санаторий. Как приехали, так уехали, на их турбазу много народа приезжает! Это же не его собственность, чтоб так задираться. Тем более, что он и сам к родителям наведывается только на выходные. Оказалось, что и Василина подругу навещает исключительно, чтобы помочь Фае по хозяйству и приглядеть за старенькой бабушкой. Ведь именно на выходные у Фаи, как у администратора турбазы "Сосновый бор", нет ни минуты свободного времени. Вот Васька и приезжает в пятницу, чтобы утром в понедельник умчаться в город и не опоздать в универ.
И надо было ему, Валентину, прицепиться к подруге, чтобы высказать своё "фи" по отношению к городским фифам! Да мало ли зачем те приезжают в деревню! Какое его дело? Пусть даже для экзотики или чтобы полежать на жёлтом песочке у реки, щёлкая себя со всех ракурсов для Инстаграма! Это их жизнь! Хотя, действительно, видя как они презрительно смотрят на местных, в груди разрасталась обида и хотелось в ответ сказать какую-нибудь гадость.
Да только он просчитался, не на ту напал! Откуда ж ему, сердечному, было знать, что Василина приезжает в деревню к ним с бабушкой не в первый раз! Практически стала родной и не боялась ни чёрта, ни дьявола. Вот только гордая да обидчивая. — Не греби всех под одну гребёнку! — Пошли, расист, будешь работу принимать! — только и вымолвила, потянув его за рукав куртки в сторону двора подруги.
А потом, так же молча, всунула ему в руки лопату, подкатила тачку и мотнула головой в сторону коровьего навоза: — Слабо? Помочь?
А когда Валька, сплюнув, взялся за черенок лопаты, усмехнулась и пошла на скотный двор, кормить живность. Шлёпая резиновыми сапогами на босую ногу, пронесла мимо него ведро пойла для Файкиной свиньи, насыпала зерна в птичьи кормушки, напоила, вернувшуюся из стада, корову Майку. И пока парень удивлённо косил на неё глазом, загружая тележку, уселась на маленькую скамейку под брюхо коровы.
Белые струи молока звонко ударили о дно подойного ведра: "Цвырк! Цвырк!"
Для деревенского жителя это равносильно музыки и Валька засмотрелся на девушку, легко доившую бурёнку, словно она всю жизнь жила в деревне. А потом он, вдруг, обратил внимание какой у девушки красивый профиль и что выбившийся из под косынки локон, отливает золотом в лучах закатного солнца. Но наваждение развеялось, когда она, отставив полное ведро молока, встала и выпрямилась, насмешливо глянув на парня: — Что? Не ожидал? И нечего пялиться, не по Сеньки шапка! Я ж городская "фифа"! — передразнила она его. А потом ушла в дом переодеваться и стартанула на ночь глядя, перед самой грозой!
Парень вздохнул: — Всё — таки безбашенная у Фаи подруга! Пока доберётся до автострады, а это без малого километров 10 от их деревни, как раз попадёт под дождь. И ведь ни в какую не захотела остаться до понедельника — гордая!
— Хорошо хоть подругу дождалась. Фая поёжилась, плотнее запахнула на груди бабушкину шаль и ещё раз глянув вдаль, зашла в дом. М ужчина тихонько вздохнул и нагнувшись, нежно поцеловал девушку, отчего она сладко потянулась и повернулась на другой бочок.
Глава 4
Утро началось с трели будильника, грохота стукнувшейся о стену двери спальни и топота маленьких ножек. Валюшка быстро забралась на кровать и юркнула под одеяло между родителями. Валентин сграбастал дочку в охапку и начал щекотать, а уже от их возни и хихиканья проснулась и Василина.
— Это кому не спится в такую рань? — повернувшись к семье и оторвав голову от подушки, нарочно строгим голосом спросила Лина. — Кто забрался в постель мамы и папы? Сейчас ка — ак поймаю! Ка — ак зацелую!! Ага, чья это розовая пяточка? — ухватив малышку за ножку, Василина стала целовать маленькую ступню и тут же получила пяткой в нос от дрыгнувшего ногами ребёнка.
— Ох, доча, ты маме нос разбила— зажав пальцами пострадавшую часть лица, смеясь прогундосила она.
День начинался как обычно… Потом был завтрак, проводы на работу отца семейства и неспешное собирание в детский сад.
— Мама, а можно я для Серёжи возьму яблоко? Он меня защищает от противного Яшки.
— Можно. А чем тебе Яша стал противен? Хороший мальчик.
— Плохой! Задавака! Хвастается, что у его папы много машин и что он видел море! А я море не видела! — обиженно засопела девочка.
— Не расстраивайся, моя хорошая, будет и у тебя море! — обняв дочку, прошептала Лина, вдыхая сладкий запах ребёнка. — Пойдём?
Хорошо, что дети очень быстро переключаются с одного события на другое и через пять минут Валюшка уже вприпрыжку бежала по тротуару, забыв и про противного Яшку, и про его папу, и про море. Чего нельзя было сказать о молодой женщине, что вновь ушла в воспоминания шестилетней давности.
— Лина, поторопись! Мы опаздываем! — крикнула дочери Нина Николаевна, стоя перед зеркалом и нанося на запястья по капле духов Clematis. Последний, самый важный штрих.
— Уже иду! — из дверей своей комнаты появилась младшая Куприянова в стильном брючном костюме и всё семейство, во главе с Анатолием Игоревичем Куприяновым, исполнительным директором ОАО гипермаркета "Семь Я", отправились на парад, посвященный дню Победы.
Анатолий Игоревич занимал почётное место на трибуне, в окружении таких же важных и значимых для их городка фигур, а его жена и дочь должны были стоять в толпе ближайших родственников этих чиновников. И если Нине Николаевне нравились такие выходы "в свет", то Василина изнывала от скуки и скрытого пренебрежения женщин, стоявших рядом. Но отказаться от таких мероприятий у неё не было никакой возможности. В их доме царил патриархат. Анатолий Игоревич не терпел не подчинения, раздавая указания куда идти, с кем дружить и чему радоваться.
Вот и приходилось каждый год, не взирая на погоду, всей семьёй отправляться на площадь, чтобы проводить приветственными криками марширующие колонны школьников, одетых в военную форму. Затем они оставляли цветы у мемориала павшим бойцам, среди которых значилось и имя рядового Куприянова Игоря Поликарповича, погибшего в 1943 году. И только после соблюдения всех традиций, Василина отпускалась на свободу (с многочисленными оговорками) до вечера, а отец с матерью отправлялись в гости к тёте Лене, маминой сестре. Иногда тётку посещала и Вася. До того самого дня, что перевернул мир девушки с ног на голову.
В тот день Василина освободилась от занятий в универе намного раньше из— за внезапной болезни преподавателя. Тётя Лена как — то на днях пообещала девушке достать билет на концерт любимой рок — группы, приезжающей с гастролями в их городок. Группа известная, городок маленький, поэтому попасть на концерт оказалось невероятно сложно. А тетя Лена работала в местном театре.
В общем, Лина решила заскочить к тётке и узнать судьбу билетов. Уже подходя к дому родственницы, она обратила внимание на знакомый автомобиль, что был припаркован на небольшом пятачке недалеко от подъезда родной сестры матери. Ну стоит, и стоит. Может быть отец заехал по поручению Нины Николаевны.
Лина поднялась на пятый этаж и нажала на кнопку звонка, но дверь никто не открыл. Она позвонила ещё раз, немного постояла и начала тихонько спускаться вниз. Наверное, никого нет, а на машине отца приехал по своим делам его водитель — рассуждала мысленно девушка. Но на следующем пролёте лестницы, она услышала, как щёлкнул наверху замок и дверь отворилась, а голос тёти Лены произнёс: — Никого! Ушли! Путь свободен.
Потом звук поцелуя и жаркий шёпот отца: — Что ты со мной делаешь, Лена? Я так никогда не уйду!
— Так оставайся! Позвони Нине и скажи, что отправили в командировку на неделю, а я в театре скажу, что заболела. Представляешь, целую неделю будем вместе!
— Нет, я не могу. А Василина? Вдруг заскочит к тебе, а тут я?
Больше Лина слушать не стала и рванула вниз по ступенькам. Её родной отец встречается с её родной тёткой! Сестрой матери! И у них роман! Ведь не вышиванием они занимаются тайком от всех? У девушки был шок. Пулей вылетев из подъезда, она рванула домой. С предателем жить в одном доме Василина не собиралась. Лицемер! Быстро побросав самое необходимое в дорожную сумку, девушка оседлала своего верного железного коня и помчалась прочь из города. В деревню к подруге Фае. Ничего, месяц как — нибудь потерпит, помотается в город на занятия, а дальше каникулы.
— Здравствуйте, тётя Лина! Привет, Валюша! — вывел её из задумчивости звонкий мальчишеский голосок. Навстречу её дочери важно приближался светловолосый мальчуган в матроске и синих шортиках. Валюша остановилась и гордо задрав вверх подбородок, фыркнула: — Я с тобой всё равно играть не буду!
— Доча, так нельзя! Мальчик с нами поздоровался, а ты грубишь.
— Это не мальчик, мама. Это Яша!
Василина улыбнулась — интересная логика у дочери. — Яша мальчик. Причём воспитанный, в отличие от некоторых девочек. Ладно, пойдёмте, а то Светлана Александровна будет вас журить за опоздание! — Беря обоих малышей за руки и кивая в знак приветствия подошедшей маме мальчугана, Василина шагнула на территорию детского сада.