– Поговорю с музыкантами. Может, узнаю фамилию барабанщика.
– У них большие кисти?
– Понятия не имею, – ответил Карелла. – Но что-то уж слишком большое совпадение. Оба смылись, исчезли в одну и ту же ночь.
– Да, – согласился Хоуз. – Ну а что с Мэрлой Филлипс?
– Может, ты заскочишь к ней?
– Идет, – ответил Хоуз.
– Видишь, какой я добрый? Себе беру музыкантов, а танцовщиц оставляю тебе.
– Ты женатый мужчина, – сказал Хоуз.
– И отец к тому же, – кивнул Карелла.
– Верно, и отец.
– Если понадобится моя помощь, я буду в участке.
– Какая мне может понадобиться помощь? – удивился Хоуз.
Мэрла Филлипс жила на первом этаже дома, находящегося в четырех кварталах от "Короля и королевы". На почтовом ящике были написаны сразу три фамилии: "Филлипс, Цезарь и Смит". Хоуз нажал кнопку, дождался ответного звонка и вошел в дом. Квартира находилась в углу коридора. Он позвонил. Дверь открылась почти немедленно.
– Ого! – воскликнула Мэрла Филлипс.
Конечно, он ее сразу узнал и тут же удивился, почему он сегодня такой рассеянный? Когда Симмс сказал, как зовут девушку, он почему-то не вспомнил ее.
– Мы с вами встречались в конторе мистера Тюдора? – спросила девушка. – Да, это я.
– Коттон, да? Ну что ж, входите, Коттон. О, парень, вот это сюрприз! Я зашла всего минуту назад. Вам повезло, что вы меня поймали. Через десять минут я собиралась уйти. Входите, входите, а то простудитесь в коридоре.
Коттон Хоуз вошел в квартиру. Только стоя рядом с девушкой, он понял, какая она высокая. Детектив попытался представить, как она выглядит на сцене, и едва устоял на ногах.
– Не обращайте внимания на разбросанное белье, – извинилась Мэрла. – Я живу с Тэффи, актрисой. Не бойтесь, все пристойно. Хотите выпить?
– Нет, благодарю вас, – ответил Хоуз.
– Слишком рано? Можно вас попросить, Коттон?
– Конечно.
– Мне нужно узнать, не звонил ли кто-нибудь. Накормите, пожалуйста, кота. Бедняжка, должно быть, совсем умирает с голода.
– Кота?
– Да, сиамский кот. Он где-то в квартире. Как только вы начнете греметь на кухне, он сразу же прибежит. Еда под раковиной. Откройте консервы и положите в миску. И нагрейте, пожалуйста, ему молока. Он не пьет холодное.
– Хорошо, – сказал рыжий детектив.
– А вы душка. Идите, покормите кота. Я мигом.
Девушка отправилась к телефону, а Хоуз – на кухню. Когда он открывал под бдительным оком немедленно объявившегося сиамского кота консервы, то услышал голос Мэрлы.
– Кто? – спрашивала она по телефону. – Не знаю такого. Ладно, я позвоню ему позже. Больше никого? О'кей, спасибо.
Она положила трубку и пришла на кухню.
– Вы до сих пор греете молоко? – удивилась Мэрла Филлипс. – Оно будет очень горячим. Выключайте.
Хоуз снял с плиты кастрюльку и налил молоко в миску, стоящую на полу.
– О'кей. Теперь идите за мной. Мне нужно переодеться. Через пять минут у меня позирование. Я подрабатываю натурщицей. Разные соблазнительные фотографии для мужских журналов. Быстрее идите сюда. Быстрее!
Он вошел в спальню, в которой стояла двуспальная кровать, большой шкаф, несколько стульев и множество грязных кофейных стаканчиков, деревянных ложек и одежды, разбросанной везде, где только можно.
– Извините за беспорядок, – сказала Мэрла. – Тэффи страшная неряха.
Она швырнула на пол свой пиджак, одновременно разуваясь. Затем начала вытаскивать из юбки блузку.
– Отвернитесь, пожалуйста. Извините.
Хоуз отвернулся, удивляясь, почему Мэрла Филлипс раздевалась без стеснения перед глазами десятков мужчин в клубе, но находила неприличным делать то же самое перед одним-единственным. "Женщины…" – подумал он и недоуменно хмыкнул про себя. За спиной послышался шорох одежды.
– Терпеть не могу пояс с резинками, – пожаловалась Мэрла. – Но я высокая девушка, и он мне, говорят, необходим. Не понимаю, что сексуального они в нем находят? Что вам угодно, Коттон?
– Нам сказали, что вы жили с Бабблз Цезарь. Правильно?
– Правильно. Вот черт, чулки порвались! – Полуголая девушка бросилась мимо детектива к шкафу, достала из нижнего ящика чулки и опять исчезла. – Извините. Так что с Барбарой?
– Она жила с вами?
– Да. Ее имя до сих пор на почтовом ящике. Ну вот, совсем другое дело. Я всегда рву чулки, когда спешу. Их сейчас делают, наверное, из папиросной бумаги. Все не хватает времени убрать ее фамилию. О, если бы у меня было время, я бы… Так что вы хотели узнать о Барбаре?
– Когда она съехала?
– Как раз когда произошла эта кутерьма. Я имею в виду, когда мистер Тюдор заявил в полицию об ее исчезновении.
– Сразу после Валентинова дня?
– Да.
– Она предупреждала вас об отъезде?
– Нет.
– Значит, ее вещи до сих пор здесь?
– Да.
– Выходит, она не съехала, а просто не показывается.
– Да, возможно, она вернется. О'кей, поворачивайтесь, – велела Мэрла.
Коттон Хоуз повернулся. Мэрла надела простое черное платье, черные нейлоновые чулки и черные туфельки на высоких каблуках.
– Ровная стрелка на чулках? – спросила она.
– Ровная.
– Вам нравятся мои ноги? По-моему, они слишком худые для меня.
– Мне кажется – о'кей, – успокоил ее детектив. – Почему вы думаете, что Барбара вернется?
– По-моему, она с кем-то развлекается. Барбара любит мужчин. Она вернется. Поэтому, наверное, я не убрала фамилию с почтового ящика.
– Барабанщик Майк в числе мужчин, которые ей нравились? – поинтересовался Хоуз.
– Не знаю. По крайней мере, она никогда о нем не говорила. И он сюда никогда не звонил. Извините, мне нужно накраситься.
Девушка отодвинулась от Хоуза куда-то в угол и села перед огромным зеркалом. Туалетный столик был заставлен косметикой. Среди пузырьков и флаконов Хоуз заметил маленькую коробочку с этикеткой "Скинглоу". Он принялся ее рассматривать.
– Ваша? – спросил он.
– Что? – повернулась к нему Мэрла с губной помадой в руке. – О, да, моя. Моя и Тэффи, и Барбары. Мы все ею пользуемся. Очень хорошая пудра. Она не бледнеет на свету. Знаете, иногда при ярком свете кожа кажется очень белой. Конечно, неплохо выглядеть бледной, но не белой, как мертвец. Поэтому мы пользуемся "Синглоу". Она снимает бледность. Этой пудрой пользуются все актрисы.
– Не знаете фамилию Майка?
– Конечно, знаю – Чипарадано. Прелесть, правда?
– У него большие кисти?
– У всех мужчин большие руки, – ответила Мэрла.
– Я хотел спросить, вы не обратили внимание, у него, может, необыкновенно большие?
– Не обратила. – Девушка повернулась к полицейскому. – Ну как? Который час?
– Вы выглядите прекрасно. – Детектив посмотрел на часы. – Четверть первого.
– Опаздываю, – упавшим голосом заявила она. – Как, по-вашему, я выгляжу сексуально?
– Да.
– Ну что же. Тогда, значит, все о'кей.
– Не знаете, с кем встречалась Барбара? – спросил Хоуз. – С кем она могла бы убежать?
– Был один парень, который очень часто звонил ей. Послушайте, извините, но мне пора. Может, как-нибудь позвоните? Вы очень привлекательный парень. Если как-нибудь вечерком окажетесь в наших краях, заглядывайте. Моя чертова сожительница всегда варит кофе.
– Спасибо, – поблагодарил Коттон Хоуз. – Кто часто звонил Барбаре?
– Как его? Какая-то русская фамилия. Минуточку, я постараюсь вспомнить. – Мэрла Филлипс достала из ящика черную сумочку, бросила в нее губную помаду, пудру, мелочь и маленький женский бумажник. – Ну вот, наконец готово, – объявила она. – У меня есть адрес? – спросила она сама себя. – Есть. – После небольшой паузы девушка добавила:
– Его зовут Андрович. Карл Андрович. Моряк, кажется. Послушайте, Коттон, позвоните мне. Вы, надеюсь, не женаты?
– Нет. Вы сказали Андрович?
– Да, Карл Андрович. Обещаю, скучать не будете. Я не всегда так тороплюсь.
– Конечно, но…
– Пошли, мне нужно бежать! Быстрее! Может, хотите отправиться со мной на съемки? Нет, пожалуй, не надо. Я буду нервничать… Пошли, пошли. Захлопните дверь, Коттон!
Детектив захлопнул дверь.
– Все это черное из Франции. Лифчика практически нет. Фотографии должны быть…