Но были времена, когда нужно было бороться с огнем огнем, или с ножом ножом, или взрывать взрывом. И, может быть, это будет один из них. Еще до встречи с Хоуком он был уверен, что каким-то образом еще более увлечется странным делом взрыва. Он ненадолго остановился по пути в город из аэропорта. Фрэнки Дженнаро сейчас на пенсии, но он все еще любил возиться в своем подвале и использовать свои умелые руки. Брелок для ключей с фонариком был второстепенным шедевром. Цепь открутилась и выскочила как булавка из гранаты. Когда это произошло, гаджет превратился в открыватель дверей, слишком опасный для использования среди друзей. Инструкции Фрэнки были: «Тяни, бросай и беги».
Ник задумчиво сглотнул.
Рейс 16. Это было загадкой. Мужчина взрывается после выхода из авиалайнера. Ястреб и его новое задание… Да, старик, должно быть, прав. Четыре недавних взрыва, связанных с самолетами и по крайней мере три с иностранными дипломатами, были совпадением, которое говорило о «плане», а не «несчастном случае». Бомбы в самолетах - это больше, чем несчастный случай или даже убийство. Было ужасно бездушно уничтожать целый самолет людей, когда ты охотился только за одним из них. Если бы ты был. Но как насчет сегодняшнего утра? Наверное, и в этом Хоук был прав. Бомба, должно быть, сработала с опозданием. Неразбериха. Что пошло не так? Странный щелкающий звук. Стальная рука смотрит на свои искусственные пальцы до взрыва. Сюрприз. Его рука взорвала его? Разве он не знал, что у него в руке? Может, дело не в руке. Тогда что это было?
Ник глубоко вздохнул. Достаточно времени, чтобы подумать об этом, когда задание официально началось с прибытия фактов и цифр в пакете Хока. До этого он все еще был невиновным свидетелем рейса 16, неким Николасом Картером, который завершил свой бизнес на Ямайке и спустился по трапу, чтобы оказаться на грани ада. Только Хоук и горстка проверенных полицейских знали, что Картер был N-3 в AX. Если мир думал, что Ник Картер был частным сыщиком или руководителем бизнеса, хорошо. Просто до тех пор, пока он не знал, что высокий мужчина с твердой челюстью и еще более жесткими глазами и ярлык «Картер» имеет какое-либо отношение к AX.
Надо было подумать о Рите Джеймсон.
Черт! Он должен был подумать об этом раньше. Ник потянулся к часам взглянув на время.
Слишком поздно звонить в Лондон. Макса не будет в офисе и он будет в городе. Если бы он действительно говорил с Ритой о Нике, то он сказал бы ей то, что, по его мнению, знал: что Ник был частным детективом, которому нравилось трудное задание.
Рита. Милая, обеспокоенная, нуждающаяся в помощи. Или умный контрразведчик, каким-то образом обнаруживший, что он больше публичный мститель, чем частный сыщик. Если это так, то она либо каким-то образом была причастна к взрывам, либо случайно выбрала рейс 16, чтобы заманить его в ловушку. Он покачал головой. Это было бы слишком большим совпадением.
Комната 2010 медленно темнела, пока он сидел, погруженный в раздумье. Маленькая синяя татуировка на его правом предплечье, около внутренней стороны локтя, слабо светилась в сгущающемся мраке. Он посмотрел на нее и немного печально улыбнулся. Когда Хоук организовал AX, татуировка пришла вместе с ней. Вместе с телефонным кодом опасность и веселье. Один маленький синий топор - и человек на всю жизнь посвятил себя работе секретного агента правительства США. У тайного агентства Хока были свои собственные неортодоксальные идеи о том, чтобы «дать им топор» вражеским шпионам и саботажникам. Но вместе с топором, кодом и всем остальным пришло глубоко укоренившееся чувство осторожности, подозрительность, которая достигла каждого посыльного с широко раскрытыми глазами, каждого болтливого таксиста и каждой милой девушки. Конечно, это не раз играло адскую роль в романтике.
Ник встал, включил свет и начал одеваться.
Через несколько минут он был официально одет в темно-серый костюм с темно-синим галстуком и черные туфли без шнурков. Он изучил свое лицо в зеркало в ванной. Ссадины и синяки от дневного злоключения были едва заметны. Макияж, подумал он, может творить чудеса, и усмехнулся своему имиджу. Он убрал густые темные волосы со лба и сказал себе подстричь их утром, сразу после разговора с Максом.
Вернувшись в спальню, он положил Пьера в карман и усадил Вильгельмину и Гюго на их привычные места. Затем он подошел к телефону, чтобы позвонить Хэдвей Хаус и Рите Джеймсон.