Дэн тоже пытался поговорить со мной, как и Юлиана о моём настроении, и причинах моего, непонятного им, поведения, но я отнекивалась и отшучивалась. Это были мои личные проблемы и заморочки, а они даже если и друзья, всё равно ещё чужие люди. Нет, я не забыла о том, что Дэн спас мне жизнь, и когда он рядом я чувствую себя в безопасности, но разве это хорошо? Ощущение безопасности ослабляет внимание, повышается доверие и в случае чего больнее получать удары и отразить их очень сложно, потому что ты к ним не готов.
Перевернула очередной лист журнала. Да, я всё ещё не могла читать на местном языке, но на глянцевых страницах были изображены картины. Скорее всего этот журнал был чем-то вроде путеводителя по музею, или миру. Здесь были изображены пейзажи, здания, самой разной архитекторы, несколько портретов и статуй. Весьма интересная у них культура. Сдержанная, но не строгая, аккуратная, но не педантичная, цвета разнообразные, но не приторные. В картинах есть некая теплота, возможно это связано с присутствием магии в мире, потому что иначе объяснить я это не могу. Наверное, именно про такие произведения говорят, что художник вложил в него свою душу.
Я засмотрелась на эти произведения, погрузилась в них настолько, что перестала замечать окружающий мир. О народе, эпохе, взглядах и культуре может многое рассказать произведение искусства. Надо лишь присмотреться к нему, прочувствовать и…
Что за…?
Сменяя спокойствие в душе поднималось раздражение, злость, презрение. В первую минуту мне показалось, что это снова тот побочный эффект, из-за которого я вчера утром себя некорректно повела. Но взгляд на ирбиса показал, что это не так. Он был напряжён, раздражён и выглядел так, словно готовился кого-то растерзать.
Значит это его чувства, но что их вызвало?
Исподтишка, не поднимая головы, осмотрела всё помещение. Взгляд зацепился за новенького. Видимо он только что пришёл, потому что раньше его не было. И нет, несмотря на то, что здесь было много народу, я бы его ни с кем не перепутала. Да такое самолюбие и презрительность никто не спутает. И это он смеет с таким выражением смотреть, на моего ирбиса!
Я разозлилась не меньше Дэна. Мне было неприятно, кто он такой чтобы смотреть на него с таким превосходством и презрением. Но он смотрел, а самое главное направлялся прямиком к ирбису, и я не выдержала.
- Приблизишься на ещё один шаг, и я разорву тебя на части! – не поднимая взгляда от журнала произнесла, неожиданно для себя, спокойным, нет даже не так, скорее ледяным голосом. Именно ледяным, потому что этим холодом, что звучала в моём голосе, можно было заморозить кого угодно. Но по ходу не того, кому я сказала, потому что все остальные замерли, а этот продолжал идти. Между нами оставалось пару метров, когда я добавила:
- Плохо слышишь?
Тот наконец остановился.
- Сделай три шага назад, - сказала я, закрывая журнал и кладя её себе на колени. Этот противный человек оглянулся, смотря позади себя, что заставило меня насмешливо добавить: - Да-да, именно на то место, где ты стоял, когда я сказала тебе не подходить.
- Я? – решил уточнить этот глупый.
- И будь добр, обходить меня по этому радиусу.
- Что, простите? – безмерно удивился этот нарцисс.
- Не прощу. Ты мне не приятен. Само твое присутствие вызывает во мне раздражение, презрение и отвращение. Я не могу простить того, кто вызывает во мне отвращение к себе. А я ведь тебя даже не знаю, но уже ненавижу.
- Позвольте мне это исправить, - криво улыбнулся этот гад, который, когда я говорила скривился, словно съел лимон.
- Не позволю, ты мне не интересен. А ещё испортил настроение. Не люблю, когда мне портят настроение.
- И всё же, мне нужно задать вам вопрос.
- Разве? И кто тебя обязал? – презрительно фыркнула я.