Мир, во что бы то ни стало мир — такова была воля народа, таково было решение ленинского большинства в Центральном Комитете партии. Было очевидно, что в обстановке полной разрухи народного хозяйства невозможно продолжать войну. Это угрожало самому существованию молодой, еще не окрепшей Советской республики. Встала необходимость пойти на тяжелые условия мира, чтобы получить передышку, укрепить советскую власть и создать новую, Красную Армию, способную защищать социалистическую Родину от всех ее врагов. Такова была позиция большевистской партии и ее вождя В. И. Ленина.
Против этой единственно правильной позиции повели ожесточенную атаку «левые коммунисты». Они настаивали на продолжении войны, хотя это могло спровоцировать наступление немцев и тем самым поставить нашу страну под смертельный удар.
«Левые коммунисты» продолжали ожесточенную борьбу против В. И. Ленина и Центрального Комитета большевистской партии даже после того, как был подписан мирный договор с Германией. Они требовали возобновить военные операции на фронте, хотя это явно угрожало существованию молодой Советской республики, не имевшей еще крепкой армии. Вот почему VII съезд партии и IV Всероссийский съезд Советов были созваны в марте для окончательного решения вопроса о мирном договоре.
VII съезд партии решительно отверг предложение оппозиционеров и тридцатью голосами против двенадцати, при четырех воздержавшихся принял ленинскую резолюцию о мире.
Поддерживая ошибочное мнение самарской партийной организации, Куйбышев на VII партийном съезде при голосовании присоединился к «левым коммунистам». Однако он вскоре разобрался в своем заблуждении. В соответствии с решением партийного съезда Куйбышев на IV Всероссийском съезде Советов голосовал за ратификацию мирного договора.
Возвратившись в Самару, Куйбышев выступил с отчетным докладом на губернском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Он заявил, что в настоящее время самарские большевики считают принятое на Всероссийском съезде Советов решение о ратификации мира мнением подавляющего большинства российского пролетариата и деревенской бедноты, а потому целиком поддерживают это решение.
С мест послышались раздраженно злобные выкрики «левых» эсеров:
— Вы предали революцию!
— Загубили Россию!
— Позор трусам!
— Какое вы имели право голосовать за мир, если губернский съезд Советов дал вам мандат голосовать против?
— Вы нарушили волю трудящихся губерний!
Один за другим поднимались на трибуну «левые». Они обвиняли Куйбышева, клеветали на него, всячески пытались склонить депутатов на свою сторону, предлагая осудить ратификацию мирного договора и не подчиняться центральной власти.
Однако губернский съезд Советов принял резолюцию, предложенную большевистской фракцией. Лишь восемнадцать «левых» эсеров голосовали против.
На этом же заседании Куйбышев призывал готовиться к дальнейшей борьбе:
— Несмотря на заключение мира, необходимо создать боеспособную Красную Армию.
Губернский съезд Советов призвал трудящихся к мобилизации, к организации боевых отрядов новой, Красной Армии.
В ОГНЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОИНЫ
Организация вооруженных сил была крайне необходима для защиты завоеваний Великого Октября. Разгоралась гражданская война, навязанная врагами советской власти.
Коммунистическая партия всячески стремилась избавить народ от бедствий и страданий гражданской войны. Еще в сентябре 1917 года В. И. Ленин писал: «Взяв всю власть, Советы могли бы еще теперь — и, вероятно, это последний шанс их — обеспечить мирное развитие революции, мирные выборы народом своих депутатов, мирную борьбу партий внутри Советов, испытание практикой программы разных партий, мирный переход власти из рук одной партии в руки другой»[7].
В октябре 1917 года II Всероссийский съезд Советов — верховный законодатель победившего народа — провозгласил переход всей государственной власти к Советам и образовал рабоче-крестьянское правительство.
Так законные избранники народных масс установили новую, советскую власть.
Но эсеры и меньшевики были против мирного развития революции. Они убедились, что путем выборов им не удастся захватить власть. Вот почему эти партии начали вооруженную борьбу против советской власти. К ним присоединились все, для кого власть рабочих и крестьян была ненавистна. Лишенные капиталов, земель, заводов, фабрик, лишенные права на паразитическую жизнь, свергнутые классы повели яростную атаку на молодую Советскую республику. Их всячески подстрекали к этому зарубежные империалисты, готовые прийти к ним на помощь.
Внутренняя контрреволюция в союзе с иностранной военной интервенцией угрожала самому существованию Советского государства. Необходимо было организовать его защиту. Первые удары стойко выдержала и отразила героическая Красная гвардия, покрывшая себя неувядаемой славой в дни Октябрьских боев и в первые месяцы существования советской власти. Но вооруженная борьба затягивалась и обострялась. Нужно было немедленно создавать регулярную Красную Армию для решительного разгрома врагов.
15 (28) января 1918 года В. И. Ленин подписал декрет Совета Народных Комиссаров об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Однако пока формировались и укреплялись первые красноармейские части, белогвардейским бандам удалось добиться временного успеха на отдельных фронтах гражданской войны. Белогвардейцы захватили несколько крупных городов и губерний.
Весной 1918 года возникла непосредственная угроза и Самаре.
К этому времени генерал Дутов, стоявший во главе контрреволюционного оренбургского казачества, начал свой второй поход на Оренбург.
Дутов был ставленником генерала Корнилова и Антанты, контрреволюционные задания которых он выполнял еще до прихода большевиков к власти. Когда же в Оренбурге было получено сообщение об Октябрьской революции, Дутов, объявив себя диктатором, поднял открытое восстание против советской власти. Ему удалось вскоре разгромить пролетарские организации в Оренбурге; город был освобожден советскими войсками лишь в конце января 1918 года. Решающую роль в освобождении Оренбурга сыграли красногвардейские отряды и рабочие дружины, организованные Куйбышевым и посланные им на помощь оренбуржцам.
Дутова изгнали из Оренбурга, но его живая сила не была уничтожена. Очаги дутовщины сохранились во многих казачьих станицах. Это позволило Дутову за короткое время вновь объединить крупные белогвардейские части и повести их снова на Оренбург, а затем на Самару и другие города. Тогда в Самаре был создан Чрезвычайный военно-революционный штаб, во главе которого партия поставила Куйбышева.
Борьба с надвигавшимися на Самару белоказачьими полками Дутова затруднялась тем, что в городе в это время усилили свою работу контрреволюционеры всех мастей. В марте 1918 года на очередном губернском съезде Советов «левым» эсерам и максималистам удалось путем демагогии захватить большинство в губисполкоме. Однако фактическим хозяином города был горисполком, в котором преобладали большевики во главе с его председателем А. А. Масленниковым. Чувствуя свое бессилие в открытой борьбе, губисполком, опираясь на всех контрреволюционеров, организовал подпольный штаб — тройку в составе эсера Брушвита, кадета[8] Кудрявцева и полковника Галкина. Усилилась антисоветская агитация. 17 мая вспыхнул контрреволюционный мятеж.
По команде подпольной тройки на улицах Самары появились и стали бесчинствовать вооруженные банды анархо-максималистов, эсеровская дружина и спровоцированный на мятеж матросский отряд, стоявший в городе. Мятежники произвели налет на тюрьму, выпустили из нее арестованных контрреволюционеров, заняли телеграф, захватили милицейские участки, арестовали многих большевиков — видных советских и партийных работников. Некоторые из них были убиты. Мятеж мог перекинуться и в другие города, охватить всю губернию.