— Здравствуйте, Михаил Васильевич! Вызвал вас, чтобы информироваться не столько в обстановке, которая вам, очевидно, недостаточно ясна за отсутствием связи, сколько о ваших впечатлениях и предположениях. Сообщаю, в Ташкенте бухарскими революционерами с нашего согласия или, вернее, при нашей инициативе арестован в консульстве бухарский консул со всеми его служащими.
— С обстановкой действительно знаком не вполне. В близлежащих районах, то есть на шахризябском и зиаэддинском направлениях, все обстоит благополучно: вероятно, Китаб занят еще вчера, но донесения не поступало, ибо идет конной почтой. Несколько озабочиваюсь обстановкой под Бухарой, где дело должно было быть решено если не в первый, то во второй день, а между прочим, до сих пор нет известий по окончательному разрешению вопроса. Вчера отдал приказ командарму I бросить на помощь что можно со стороны Чарджуя. Сегодня буду производить группировку в районе Кизил-Тепе для удара с северо-востока; сегодня же предварительно предполагаем занять район Кермине. В общем и целом операция пока что развивается успешно. Настроение твердое.
Проинформировав друг друга о положении на фронте и в крае, Фрунзе и Куйбышев договорились о плане дальнейших действий.
Их совместные усилия вскоре увенчались полным успехом. Однако победа над врагом потребовала от советских войск большого напряжения. Нестерпимый зной расслаблял тело и волю бойцов. Мучительная жажда истощала силы. Непролазные пески замедляли движение.
Но все лишения и препятствия были преодолены.
Из мертвой пустыни советские войска, наконец, спустились в цветущую долину. Показалась красочная Бухара, столица эмира. С разных сторон подошли к ней красноармейские полки, обложили ее, взяли в крепкие клещи.
Эмир со своими войсками укрылся за толстыми стенами крепости Старой Бухары. Надо было брать ее штурмом.
Свинцовым дождем из ружей и орудийными снарядами были встречены отряды штурмовиков. Целый день шла кровопролитная битва, но победа не была одержана. С рассветом второго дня штурм возобновился, но также безуспешно.
Лишь на третий день отважные саперы сумели взорвать крепостную стену. В образовавшуюся брешь прорвались конница и пехота. Разгорелись уличные бои. Дом за домом, улица за улицей приходилось очищать от озверевшей гвардии эмира. Наконец 2 сентября над крепостью взвилось красное знамя, возвестившее о полной победе.
В тот же день Фрунзе телеграфировал В. И. Ленину: «Крепость Старая Бухара взята сегодня штурмом соединенными усилиями красных бухарских и наших частей. Пал последний оплот бухарского мракобесия и черносотенства…»
За участие в организации операции и энергичное руководство переброской резервов, содействовавшие успешному исходу боевых операций под Бухарой, Куйбышев был награжден почетным оружием.
Вскоре после этого, 8 сентября, Куйбышева назначили полномочным представителем РСФСР в Бухарской Народной Советской Республике.
Теперь в Туркестане навсегда был установлен советский строй. Народы Средней Азии не только были освобождены от ненавистного гнета баев и мулл, от зверского разбоя басмачей, от порабощения англичанами-интервентами, но и впервые познали радость ленинской дружбы народов. И во всем этом большую роль сыграли Куйбышев и Фрунзе. Их усилиями в 1920 году были заложены основы среднеазиатских советских социалистических республик.
Валериан Владимирович пользовался широкой популярностью и любовью среди трудовых масс Туркестана. Мужество и мудрость Куйбышева, его забота о трудящихся Туркестана покоряли их сердца. По всем аулам и кишлакам распространялась народная молва о Прунзе-ака и Койбаши-ака: так называли дехкане Фрунзе и Куйбышева, своих спасителей и защитников от гнета баев, мулл и басмачей.
Народные певцы слагали вдохновенные песни о добрых посланцах великой партии Ленина. И часто можно было видеть, как, окружив певца на базаре или в чайхане, дехкане внимательно слушали его песню:
В среднеазиатских кишлаках в те годы передавалось из уст в уста сказание о человеке, который обладал удивительной способностью видеть все, видеть прошлое и будущее. Этого человека звали Койбаши-ака.
Руководствуясь ленинским наказом, Куйбышев во время своего пребывания в Туркестане всячески налаживал дружественные связи с народами соседних стран. Уже в феврале 1920 года он мог заявить, что «сейчас взаимоотношения с Китаем становятся в порядок дня и Турккомиссией предприняты меры для установления дружественных отношений с Китайским правительством».
По приглашению Комиссии ВЦИК и Совнаркома по делам Туркестана в Ташкент приезжали правительственные делегации и делегации революционных организаций Китая, Индии, Афганистана, Ирана и Турции.
Выступая на чествовании представителей Индии, Куйбышев заявил:
— Индия — скованная спящая красавица, и речи бежавших оттуда революционеров — это первый вздох, за которым последует ее пробуждение.
В своем ответном слове руководитель индийской делегации, поблагодарив за теплый, товарищеский прием, сказал:
— Мы боремся и ненавидим английское правительство, но не английский народ, ибо мы знаем, что это правительство также угнетает свой рабочий класс, как и нас.
В конце июля 1920 года Фрунзе и Куйбышев дали банкет в честь турецкой делегации, возглавляемой Джемалем-пашой. В своих приветственных речах они отметили, что победы Красной Армии над белогвардейцами и интервентами способствовали подъему освободительного движения в Турции. По поводу этого банкета газета «Известия Туркестанского краевого комитета РКП (б) и ТуркЦИК» писала:
«Знаменателен тот факт, что в бывшей колонии царской России, в Туркестане, за одним столом с одними надеждами и стремлениями встречаются представители свободной России, революционной Индии и восставшей Турции».
НА СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ СТРОЙКУ
Пожар гражданской войны постепенно затухал. Один за другим ликвидировались фронты. Интервенты и белогвардейцы всех мастей были разгромлены и изгнаны с советской земли.
Попытка Вильгельма II покорить советских людей окончилась гибелью кайзеровской монархии в Германии и позорным бегством немецких оккупантов из Советской Украины и Прибалтики. Получив решительный отпор под Петроградом, генерал Юденич был вынужден искать убежища у своих английских покровителей. Расстрелянный Колчак исчез в кипучих водах бурной сибирской реки Ангары. Его незадачливые соратники — бесславные генералы и атаманы белогвардейских банд еле укрылись за рубежом, перейдя на содержание англо-японо-американских разведок. Горечь поражения переживал Деникин, поселившись в одной из лондонских гостиниц. Гетман Скоропадский отплыл за океан и там, в далекой Америке, тешил себя надеждой на захват Украины. Атаман Петлюра отсиживался в Варшаве, пригретый польским диктатором Пилсудским, тщетно пытаясь вместе с ним предпринять новый набег на советские земли. Вместе с битым бароном Врангелем уплыли из Крыма в Турцию, в Константинополь, аристократы, помещики, банкиры, генералы и прочая белогвардейская нечисть. Утвердилась советская власть и в Туркестане: ее враги — ханы, эмиры, белогвардейцы, интервенты — были вынуждены сложить оружие или бежать за границу. Лишь Дальний Восток пока оставался в руках японских захватчиков.