— Вы не один в зале. Другие тоже хотят задавать вопросы.
От столь откровенной бестактности я, признаюсь, опешил. Полховского знаю много лет, и, по моему глубокому убеждению, к футбольной журналистике он имеет примерно такое же отношение, как, скажем, балерина Майя Плисецкая к дебатам по орошению пустыни Гоби в великом монгольском хурале. Почти всю свою трудовую жизнь Полховский прослужил заштатным редактором в студии «Научно-популярных фильмов», а затем, если не ошибаюсь, создавал «киношедевры» на «Укртелефильме». Как-то несколько лет назад встретил Полховского на улице. Мы разговорились. Я поведал Сергею Олеговичу о том, что в ближайшие дни в Киев впервые приезжает швед Леннарт Йоханссон. Вопрос Полховского ошарашил меня:
— А кто это такой?
Вскорости после нашей встречи Сергей Олегович взялся руководить пресс-службой киевского «Динамо».
Но еще больше, чем бестактное поведение диктора-руководителя, меня, признаюсь, удивила нейтральная позиция самого Валерия Васильевича. Он просто отмолчался, и уже через несколько секунд отвечал на очередной «ласковый» вопрос, прозвучавший из зала.
Я посчитал, что в сложившейся ситуации мое Присутствие на пресс-конференции вовсе не обязательно. Ведь в конце концов я потратил полдня отнюдь не для поездки в гости к теще на блины. Равный редактор газеты «Зеркало недели» Владимир Мостовой зарезервировал для отчета о пресс-конференции место в спортивной полосе. Не получив ответов на вопросы, интересовавшие Редакцию, и не имея возможности их задать, я покинул конференц-зал на базе в Конче-Заспе и подготовил материал о положении дел в киевском «Динамо» в канун выезда в Манчестер. Ниже привожу отрывок из статьи «Вечерняя сказка» в Конче-Заспе».
«...Я всегда с уважением относился к Лобановскому-тренеру. Прежде всего за то, что в жестких тисках авторитарной системы он с упорством первопроходца продирался через тернии к звездам. За то, что, стиснув зубы, преодолевал, казалось, непреодолимое: тупость чванливых чиновников, уколы завистников, безразличие непрофессионалов. Семнадцать лет работы Лобановского в «Динамо» стали его «золотой эрой». Затем, словно в истории Древнего Рима, командой, образно говоря, завладели тренеры-вандалы. Нет, я ни в коей мере не хочу умалить профессионализм Анатолия Пузача, Михаила Фоменко, Йожефа Сабо. Просто по сравнению со стилем и достижениями Лобановского они выглядели земными Сальери на фоне гения Моцарта. Клуб походил на средневековую Европу, раздираемую битвами полудиких племен. Проигрывалось все и всем. Возрождение казалось просто немыслимым.
Вот почему после очередного фиаско в 1996 году в киевском матче против «Рапида» я озаглавил свой отчет так: «Спросите у Лобановского...» Валерий Васильевич тогда только вернулся в родной город после многолетней работы в ОАЭ и Кувейте. А спустя месяц-полтора, к моей вящей радости, принял приглашение стать главным тренером «Динамо» Его возвращение к родным пенатам напоминало жизненный путь великого Марко Поло. «Блудному» сыну «Динамо» было о чем поведать ребятам в бело-голубых футболках, воспринимавшим его возвращение в родной клуб почти как воскрешение Христово. И команда восстала из пепла, словно птица Феникс. Уже в первом своем международном сезоне «Динамо» сверкнуло на футбольном небосклоне яркой кометой, летевшей от берегов Славутича в надменную Европу. Методы и стиль работы украинского тренера в очередной раз доказали свою жизнестойкость. Высшей точкой достижений обновленного «Динамо» стал выход в полуфинал Лиги чемпионов. Тогда только недооценка собственных возможностей и безответственность голкипера Шовковского поставили шлагбаум на пути к финалу.
Валерий Васильевич многократно повторял: «На пределе физических и моральных потрясений любая команда может продержаться не более трех-четырех лет. Необходима постоянная подпитка свежими кадрами, удлинение прокрустова ложа скамейки запасных. Финансовые возможности украинской команды не позволяли ей соревноваться в приобретении футбольных звезд с такими клубами, как «Реал», «Барселона», «Лацио», «Милан», «Манчестер Юнайтед», «Арсенал». Как говорится, что позволено Юпитеру... Думается, именно после досадного поражения в двухраундовой серии против мюнхенской «Баварии» и появилась первая трещинка в динамовском монолите. А затем все покатилось, словно снежный ком: прощание с Шевченко, Лужным, Калитвинцевым, Ребровым. Травмы Косовского, Кардаша. Селекционная программа была запущена со значительным опозданием. Поэтому брали не тех, кого нужно, а кого удавалось взять. Переход очередного «мини-Якобсена» из России и Грузии воспринимался словно появление Гулливера в «стране лилипутов». На малышей возлагались огромные надежды, и они не сбывались.