Она учила его видеть жизнь такой, какая она есть, со всеми радостями и горестями. Не терпела она фальши, бравады и позерства в любых проявлениях.
Со временем она стала прекрасно разбираться и в самых тончайших нюансах такого сложного вида спорта, как бокс. И к ней шли за советом и помощью и спортивные журналисты, и боксеры, и даже тренеры сборной страны. Она была не просто болельщиком, она была знатоком бокса, с ее мнением считались специалисты.
Вот почему дом на улице Щепкина и маленькая угловая комната на первом этаже стали «боксерским клубом». Всегда среди молодежи она сама чувствовала себя молодой, нужной людям, и старость, и многочисленные недуги пенсионерки отступали.
Она была в курсе всех спортивных дел. Ее «рабочий» день обычно начинался рано с просмотра всех газет и журналов. Ее знали все киоскеры в округе как оптового покупателя, когда дело касалось бокса. Прессу она брала сразу на всех друзей Валерия.
На бокс у нее было заведено особое «досье». На боксеров второго среднего веса, в котором выступал Валерий, была заведена отдельная папка. Любая, даже самая незначительная информация, аккуратно подклеивалась и подшивалась к «делу». На постоянных «соперников» сына были заведены отдельные папки.
Еще в 1957 году было заведено «дело» на знаменитого поляка — Тадеуша Валасека, умного и хитрого тактика, единственного из зарубежных противников, которому дважды проигрывал Валерий. Закрыто «дело» было лишь после токийского нокаута, с пометкой: 22 октября 1964 года…
Чуть потоньше было «дело» Геннадия Шаткова, первого нашего олимпийского чемпиона во втором среднем весе, ныне проректора Ленинградского университета.
Сильные соперники Борис Назаренко, Евгений Феофанов и Алексей Киселев проходили отдельными разделами в общей папке средневесов.
Она «закрывала» дела со своими комментариями и сдавала в «архив», то есть складывала в угол объемистого шкафа уже после того, как их «подписывал» окончательно на ринге Валерий. Постепенно все его основные соперники или оставляли большой ринг совсем или переходили в другие весовые категории, где добивались более ощутимых результатов.
В весе семьдесят пять килограммов уже шесть лет безраздельно «властвовал» Валерий Попенченко, который, пользуясь архивом и информацией матери, знал о своих противниках буквально все. Это также помогало ему лучше изучить соперников и подготовиться к ответственным матчам.
Архив этот был ее большим беспокойным хозяйством, которое она ревниво берегла и собирала по крупицам и которым всегда могли пользоваться и журналисты, и боксеры, и тренеры. Единственное, что она не выдавала на руки, даже близким, — это фотографии. Фотоснимки всех крупных турнирных боев были ее слабостью. Она могла часами любовно перебирать их, вспоминая при этом все подробности боя, отдельные детали, а иногда и курьезные, комичные случаи.
Такого уникального архива не было, пожалуй, даже в Федерации бокса. Не случайно ей частенько позванивали и шли за справками.
У сборной по боксу есть все, что положено каждой сборной. Согласно положению и штатам, как и у каждой сборной, помимо тренеров есть капитан, врач и массажист. Но не у каждой сборной был «психолог» — мать сборной.
Не каждая мать чемпиона одновременно может быть и матерью сборной, человеком, к которому бы шли за советом и тренеры, и капитаны, и комсорг, и даже врач.
Именно таким человеком для советской сборной по боксу была Руфина Васильевна Ильина — «Мать боксерская», как ласково за глаза называли ее друзья сына. Была. Трудно даже сегодня говорить о ней в прошедшем времени.
Тяжело больной человек, она никогда не чувствовала себя пенсионером, она не любила это слово.
Женщина неуемной энергии, горячего темперамента, которые унаследовал и Валерий, она была в гуще всех событий, боясь пропустить главное. А главное для нее все еще было впереди. И будущая диссертация сына, и книга, над которой он только начал работать. И здесь она не могла оставаться в стороне и принимала самое горячее участие в сборе материалов, в обсуждении первых глав и была первым беспристрастным, объективным критиком.
Рождение будущей книги она переживала болезненно, как женщина, которая ждет своего первенца и считает месяцы, дни, недели до его рождения.
И чего греха таить, втайне мечтала, как любая мать, о собственных внуках, подавляя ревнивое чувство, свойственное любой матери к будущей невестке. Какая-то она будет? Заменит ли она Валерию мать?
А пока она была по-настоящему, по-человечески счастлива. Мечты сбывались. Вернулся после долгой разлуки ее сын, окончательно переехав из Ленинграда в Москву. Они получили наконец светлую двухкомнатную квартиру.