— Ничего не понимаю, — констатировал хозяин и выключил зажигание. — Валер, ты со мной или посидишь? А то, согласись, не солидно мужику приходить в учебное заведение с собакой за пазухой.
Я подумал. И, действительно, на что там смотреть? Кивнул головой. Алексей вылез, пикнул сигнализацией и пошагал в ворота. Встав на задние лапы, передними я уперся в боковое стекло. Теперь мои глаза смотрели на этого человека с нормальной высоты. Тот обернулся и махнул мне рукой. Ну что могу сказать: дядьке было лет тридцать пять — сорок, и он был интересным. Высокий, стройный, загорелый (только сейчас увидел), темные брови и глаза, светлые волнистые волосы, коричневая куртка и светло-коричневые джинсы. Честно признаюсь, мне было бы приятно, если бы он хоть каким-то боком относился к моим родственникам. И даже стало жалко, что я на него совсем не похож. Тем более, в своем теперешнем виде. Я присел на сидение и взял в зубы ручку. Плюнул и подтянул к себе блокнот. Лапой попытался перевернуть страницу. Получилось с третьей попытки, с дыркой и помятостью. Я снова подцепил ручку. Интересно, кто-нибудь до меня пробовал писать зубами? Короче, страницу я изорвал и, вывалив язык, развалился на сиденье. Потом закрыл глаза и заснул.
А проснулся оттого, что в машине стало холодно. Свечерело. Сиреневые сумерки накрыли припорошенный снегом город. Уже включили фонари, и они оранжевым резким светом выделили большие грязные лужи на мокром тротуаре и белый кочковатый снег на газонной траве. С кустов и деревьев свисала белая мокрая бахрома. Я поежился. И где там мой вечный должник? Лабораторку за меня пишет, что ли? Я вскочил и потоптался. Как-то уже и в туалет хочется! И покушать бы не мешало. Стекла машины запотели от моего дыхания, и я начал их тереть лапой. Тут пикнула сигнализация, Алексей распахнул дверь и сел в машину.
— Ну что, лучший друг человека, Валера Воронихин… — начал он. Я взвыл и поскреб дверь. — А, да, тебя выпустить надо. — Перегнувшись через меня, он приоткрыл дверь с моей стороны. — Иди! Гуляй!
Нет, он реально не догоняет. Вроде еще днем адекватным был. Тетки наши его сглазили что ли? Он посмотрел на меня. Я — на него.
— Ой, — дядька треснул себя по лбу, — забыл!
Подхватив, он вынес меня на улицу и поставил на снежок. И я двинул к кустам. Оказывается, сколько запахов ловит собачий нос! Все кусты вдоль забора дико воняли сигаретными бычками и отходами жизнедеятельности наших студентов. Не курил и не буду! Стараясь дышать через раз, я дополнил заросли своей подписью и поскакал к машине. Алексей уже завел двигатель и расслабленно откинулся на сиденье. Я подошел к подножке и гавкнул. Тот нехотя спустил ногу, нагнулся, опустил руку и за шкирку втащил меня внутрь. Держа на весу, протер лапы тряпочкой, (аккуратист, блин), и плюхнул меня рядом. Потом повернул голову и спросил:
— Мальчик, а мальчик, как тебя сюда занесло? Тут же одни бабы! — Здесь я понял, что вопрос был риторическим. То есть, не требовал ответа. — Я еле выбрался оттуда! — Он усмехнулся. — Зато бутерброды с сыром и колбасой, а также пирожки из вашей столовой были просто восхитительны! — он прижмурился и цыкнул зубом. — Кстати твой учитель по химии, Елена Львовна, кажется засомневалась, не нарочно ли ты в больницу попал?
Я обиделся и на Алексея, и на химичку: сижу тут взаперти, голодный, холодный, а этот гад обжирается и с нашими тетками лясы точит! Я вскочил на лапы и молча вцепился зубами ему в куртку. Понимаю, конечно, что толстая кожа — не сахар, но такое зло разобрало! И кушать хочется, аж в животе булькает. Алексей радостно улыбнулся и рассоединил нас с курткой.
— Держи! — Он достал из кармана салфетку, развернул ее… а там! Колбаса! Масло, хлеб! Живем! Пока я ел, он достал из кармана маленькую пачку молока. — Будешь? — я кивнул. Он пошарил под сидением и извлек оттуда пустую пластиковую чашку из-под кофе. Не торопясь, обрезал ее ножом, потом надорвал пачку и налил оттуда молоко. После чего подсунул мне под нос. Я запихнул туда морду и, чавкая, вылизал чашечку до блеска. — Еще будешь? — Я сыто помотал головой.
— Итак, замечательный баскетболист и гордость курса, начертай-ка наш дальнейший маршрут, — допивая молоко, изрек он. — Короче, куда едем? — Он включил свет и сунул ручку мне в зубы. Пришлось снова тыкать в продырявленный лист. — В детский сад? За братом? Это далеко?
Я помотал башкой.
— Показать сможешь?
Я кивнул.
— Тогда давай договоримся. Я подъезжаю к развилке — ты ставишь нос по направлению к объекту. Понял? Молоток. Тогда в путь!