Она попробовала передать мысленное послание Великому Оплодотворителю. Связь между ними оказалась явно односторонней. Он не слышал ее, даже когда она старательно настраивалась на ментальный контакт. Однако стоило ей негромко назвать имя демона, как он встрепенулся, поспешив заверить ее, что готов к общению. Тогда женщина решила поиграть в опасную игру.
Елена, постаравшись вложить в свои слова скрытую страсть, посетовала на суровую охрану замка, мешающую ей покинуть стены твердыни. Фам-Хам принялся настойчиво уговаривать женщину придумать способ тайно явиться на свидание, сулящее ей удовлетворение всех ее желаний. Он напомнил ей, что она княгиня, что ее приказы должны выполняться неукоснительно. Когда же женщина напомнила о своем муже, Фам-Хам с отвратительным визгливым смехом заявил, что знает об отсутствии владыки в крепости. Поторговавшись еще немного, Елена согласилась на встречу, потребовав дать ей некоторое время для сборов и переговоров с охраной твердыни. Она предложила Великому Оплодотворителю ждать ее на уединенной полянке в глубине рощицы. Затем она торопливо ушла со стены, поманив за собой встревоженного Снурри.
Лишь в своем будуаре, который, как объяснил Честер, надежно защищался от слежки и прослушивания древней магией, она объяснила альву свой замысел, попросив арбалетчика помочь ей. Снурри задал княгине несколько вопросов, убедился в том, что не сможет отговорить ее от задуманного, после чего нехотя согласился принять участие в игре.
Елена проследила, как альв по веревке спустился с противоположной от рощи стены, ушла в спальню, где переоделась для опасной прогулки. Выждав достаточно долго, чтобы Снурри успел добраться до назначенного места, она покинула цитадель. У ворот на нее удивленно посмотрел командовавший дневной стражей Абрат, но она, заговорщически приложив палец к губам, повелительно сверкнула глазами. Спригган неохотно выпустил княгиню из замка.
Теперь женщина заспешила. Она опасалась встретить по пути в рощу возвращающегося мужа, наверняка вмешавшегося бы в ее планы, а кроме того, в постоянно звучавшем в ушах вкрадчивом шепоте Великого Оплодотворителя ей послышались нотки неуверенности. Она тихо позвала Фам-Хама и едва не поплатилась за свою неосторожность: вязкая волна сладострастия накрыла ее, затуманив разум. Уже почти подчиненная демону, она на мгновение встрепенулась, испугалась и поторопилась вспомнить вкус губ Валета.
Усиленное чарами демона ощущение поцелуя оказалось острым, почти болезненным. Но женщина сразу же почувствовала на плечах тяжелые, но нежные руки мужа. Она освободилась от власти Великого Оплодотворителя, поскольку признавала над собой лишь власть собственных, а не навязываемых ей желаний. Ей стало совсем легко, когда она припомнила, что вначале жесткая колючая щетина на лице Валета уже превратилась в мягкую бородку, напоминающую ей изображение на игральной карте.
Наконец женщина добралась до полянки, где ее уже ждал Фам-Хам. На этот раз он не собирался затягивать встречу, помятуя о фиаско, которое он потерпел в бане на ферме гоблинов. Теперь он торопился побыстрее расправиться с неуступчивой жертвой. Разразившись обещаниями, призванными окончательно деморализовать княгиню, он распахнул ей объятья.
– Иди ко мне, самочка, – звал он.
– Сейчас я покажу тебе того, на кого должен походить мой ребенок, – как в бреду бормотала Елена, нащупывая пальцами пряжку пояса, перетягивающего ее талию.
Она представила улыбающегося Валета, сняла пояс, после чего решительно шагнула к Великому Оплодотворителю. Роняя пояс на снег, она выдернула из ножен меч и резким круговым движением снесла голову демону.
Глаза Фам-Хама непонимающе распахнулись, он с ненавистью посмотрел на княгиню, которая ужаснулась, увидев, что пока обрюзглое тело Великого Оплодотворителя заваливается на бок, его голова, злобно сверкая маленькими глазками и бормоча проклятья, подкатывается, стремясь вернуться на утраченное место. Теперь Елену охватил леденящий страх. Срывающимся голосом она позвала Снурри, хотя знала, что альв находится не ближе, чем на расстоянии полета арбалетной стрелы. Скорее всего, он выбрал себе позицию на ветвях дерева. Поэтому она подскочила к слишком резво перемещающейся голове демона, ногой отшвырнув ее подальше от двигавшего конечностями тела, после чего стала судорожно рубить мечом чахлую осинку, мысленно моля своего телохранителя поторопиться.
Снурри выбежал на полянку в тот момент, когда осинка с треском упала, взметнув в воздух клочья снега. Он помог княгине отрубить сук, подхватил его и со злобным удовольствием вогнал в глотку подкатившейся к его ногам головы, пискнувшей в последний раз. После этого альв выхватил из-за пояса рог. Его зычный рев донесся до самого сердца цитадели.