Свечи почти полностью выгорели. Элиэль поднялся, давая понять, что полностью удовлетворил любопытство, с сожалением заглянул в опустевший кубок, а потом направился к двери. Држич усмехнулся, подхватил со стола почти полный кувшин с вином, следуя за побратимом. Проводив предводителя темных эльфов в отведенные для гостей покои, он без слов оставил там кувшин, полагая, что чета дуэргаров сама решит, как распорядиться напитком. Пожелав гостям доброго сна, князь Ли поспешил к жене.
Когда Александр вошел в спальню, ему хватило одного взгляда, чтобы заметить тревогу, сквозившую в каждом движении Елены. Она сидела на кровати, обхватив руками коленки и неотрывно глядя в пустой угол комнаты. Он снял камзол, подошел к женщине и, устроившись рядом, тихо спросил:
– Что случилось, девочка?
– Не знаю, – как-то отчужденно-резко ответила Елена. – Минуту назад я чувствовала себя прекрасно. Мы очень хорошо поболтали с Милиэль. Она поведала мне об эльфах, а я рассказала ей о нашем мире. Пару раз у меня начинала кружиться голова. А сейчас мне просто тошно. Может, я подцепила какую-нибудь заразу?
Ласково обняв жену, Александр притянул ее к себе.
– Кажется, мне известна причина твоего недомогания…
– Только Скунс все знал, полагая, что он один владеет правом на истину. Валет более осторожен в суждениях!
Она произнесла это раздраженно и даже сбросила с плеча руку мужа. Он же, словно не замечая проявленной по отношению к нему неприязни, с сожалением заметил:
– Ты невнимательна к словам, девочка. Я сказал, что, кажется, знаю, но не утверждал, будто мне точно известна причина твоей болезни… Тебе, действительно, плохо, раз ты занялась опять сопоставлением Скунса с Валетом. Что тебе до них? Они работали твоими напарниками, не более того. А сейчас ты – княгиня Ли или супруга Александра Држича. Может, поговорим об этом?
– Поговорим, если хочешь, – согласилась Елена, но в каждом звуке ее голоса сквозила зимняя стужа.
– Сегодня ты убила Великого Оплодотворителя. Между прочим, Элиэль несколько минут назад говорил мне, что за чудовищем охотились многие мужчины, но никому в голову не приходило, будто Фам-Хама может победить женщина. А ты сделала это! Но, девочка, неужели ты полагаешь, что можно расправиться с демоном, ничем не расплатившись за это? Он владел очень сильной магией. Боюсь, ее остатки сейчас разъедают твою душу. Странно, мне, рационалисту, убежденному скептику, приходится напоминать тебе, что мы оказались в мире, насквозь пропитанном магией
– Это в самом деле забавно! – язвительно заметила молодая княгиня. – Уж не почувствовал ли ты себя великим чародеем? Честер давно все уши прожужжал нам о твоей магической силе.
– Моей магической силы не всегда хватает, чтобы разжечь дрова в камине, – примирительно заметил Александр.
Никак не отреагировав на реплику, Елена задумалась, что-то припоминая, потом она встрепенулась и заговорила громко, словно стряхнув оцепенение:
– Я показала Милиэль заклинание, которое мы принесли в этот мир. Оказалась, она специалист в составлении магических формул. Она очень долго разбирала текст. Вертела его, читала с начала до конца, а потом с конца до начала. Она даже попробовала переставлять некоторые слова. Мне показалось, этот текст привел ее в полнейшую растерянность.
– И что же? – заинтересовался князь Ли.
– Ничего! Милиэль сказала, что это очень сильное заклинание, но ей непонятен ни его смысл, ни назначение, ни способ применения. Она только попросила не экспериментировать с ним, пока кто-нибудь не разберется в сути этой абракадабры. Заклинание может таить в себе опасность.
– Для кого? – нахмурился Александр.
– Не знаю. Милиэль тоже не знает, – голос женщины внезапно опять потух, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы ворчливо напомнить мужу: – Что ты там говорил о магии Фам-Хама?
Држич, не замечая вспыхнувшего раздражения жены, опять, словно невзначай, обнял ее. Голос его звучал спокойно.