Сейчас, стоя на стене, он отдавал последние распоряжения своим помощникам. Некоторые из приказов командира вызвали удивление и даже возражения. Больше всех разочарованным оказался Элиэль, хотя темный эльф ничем не выразил своего недовольства. Александр не только запретил использовать при отражении штурма метательные машины, но приказал дуэргарам сменить их длинные луки на короткие кавалерийские или на арбалеты. Оба эти распоряжения показались Элиэлю необъяснимыми.
Капитан Ши попробовал возразить князю, когда тот в категоричной форме отказался даже обсуждать возможности вылазки при отступлении от стен противника, и при этом так грозно посмотрел на рыцаря, что у того сразу же отпала охота задавать вопросы.
Рвавшимся в бой троллям также не слишком понравилось, что им поручили не сражаться, а лишь подавать на стены камни.
Даже Елена насупилась, когда муж отвел ей скромную роль командующего резервом, строго наказав женщине не покидать площадку донжона. В последние часы перед боем князь всем ясно дал понять, что впредь никто не смеет обсуждать приказы главнокомандующего, взявшего на себя ответственность за судьбу крепости.
– Запомните главное, – закончил он свои наставления офицерам, – в этом бою у вас основная задача – отбить штурм так, чтобы не пострадал ни один защитник крепости. Каждую полученную кем-то из наших рану я буду рассматривать как серьезную неудачу, а офицер, потерявший при этом штурме подчиненного, может сразу же считать себя лишившимся своей должности. Стены замка высоки и надежны, за их зубцами спокойно укроется самый крупный гоблин. Если боец не станет снимать доспехи и не вздумает подставить голову под шальную стрелу, достать его невозможно, ведь наш враг идет в атаку без штурмовых башен, не имея ни одной собранной метательной машины.
– На что же он рассчитывает? – пробурчал вождь племени Ло-су.
– Ранк хочет взять замок большой кровью. Он собирается гнать бойцов волна за волной, пока они не начнут упираться в горы трупов своих собратьев. У герцога слишком много воинов. Он пока еще не научился считать потери. Но никому не советую перенимать этот опыт. За каждого покалеченного я потребую от офицера детальный отчет.
– Война не бывает без жертв, – напомнил князю капитан Ши.
– Это так. Боюсь, не все защитники замка доживут до конца осады. Кто-то, возможно, погибнет, но не в этом бою, в котором у нашего врага нет ни одного козыря. Этот штурм – глупость, проявление уязвленного самолюбия. Мы должны отбить его легко, весело и без ущерба для защитников.
Офицеры разошлись по отведенным для них участкам стен. Лишь Элиэль остался рядом с задержавшим его князем, который повел темного эльфа на проездную башню. Здесь на площадке располагался мощный стационарный арбалет на массивной платформе. Двое гоблинов накладывали на него странную стрелу с наконечником в форме тонкого длинного полумесяца, к концам которого крепились две тонкие металлические проволоки, свисавший вниз, как усы горького пьяницы.
– Что это? – спросил дуэргар, указывая на снаряд.
– Изобретение Гаги, – охотно объяснил Држич. – Я намерен сегодня использовать только две машины. Эту и еще одну такую же, укрепленную на верхней площадке барбакана. Как вы полагаете, Элиэль, что будет, если мы пустим этот снаряд так, чтобы, пролетев над барбаканом, он несся дальше над дорогой, поднимающейся к замку, на высоте человеческого роста?
– Он сметет все на своем пути, пока не врежется вон в ту скалу. Думаете, они попытаются сначала взять барбакан?
– Уверен в этом. Возможно, они даже пустят по дороге конницу, чтобы побыстрее достигнуть передового укрепления.
Држич оказался прав. Вскоре из-за скалы, у подножья которой еще клубился утренний туман, появилась колонна всадников, стремительно мчавшаяся по дороге к замку. Гоблины с помощью ворота натянули тетиву огромного арбалета. Князь проверил угол наклона стрелы, потом отошел в сторону, предоставив право на первый выстрел темному эльфу. Элиэль подождал, пока всадники не заполнят все пространство дороги, довольно узкой и круто поднимающейся вверх, а затем спокойно выдернул стопорный клин. Стрела сорвалась с ложа, уносясь вниз с отвратительным визгом, заставившим захрапеть и сбиться с шага лошадей нападавших. Некоторые животные попытались встать на дыбы. Пущенный точно посередине дороги снаряд кромсал тела, расправившаяся в полете проволока срезала головы, а серповидный наконечник распарывал даже доспехи.