Едва Михримах кивнула, как в покои зашел обеспокоенный Сюмбюль-ага и волнительно взглянул на золотоволосую Султаншу.
— Михримах Султан.
— Что такое? — напряглась она.
— Пришла весть из дворца Хюмашах Султан. Султанша этой ночью едва ребёнка не потеряла. Ей вызывали лекаря. Хвала Всевышнему, всё обошлось.
— Что ты такое говоришь? — испуганно воскликнула Михримах Султан, порываясь к дверям.
Хюррем Султан, нахмурившись, спешно поднялась с тахты и направилась в след дочери.
Спустя несколько дней…
Топ Капы. Султанские покои.
Сонно приподнявшись на локте, лежа в постели, Нурбану осмотрелась в покоях и, увидев султана Мехмета за письменным столом в ночном одеянии, мягко улыбнулась.
— Повелитель, — прошептала она, поднимаясь.
Тот улыбнулся, услышав звук её голос, и оторвал карие глаза от карты.
— Нурбану.
Женщина подошла к султану со спины и обняла его за шею руками, а её распущенные чёрные волосы рассыпались по плечам султана Мехмета.
— Составляешь стратегию? — ухмыльнулась она, взглянув на карту и синие камушки, разложенные на ней.
— Верно. Всё уже составлено. Проверяю.
— Оставь проверку на потом.
— Как скажешь, моя госпожа.
Султан Мехмет притянул Нурбану к себе на колени и поцеловал в губы. Задумчиво помолчав, она осторожно заговорила, пока повелитель вернулся к созерцанию карты.
— Повелитель, помнится, вы говорили, что, отправившись в поход, регентом престола сделаете Соколлу Мехмеда-пашу, который будет вынужден прислушиваться к Валиде Султан. Мне кажется, он и не сможет принять ни единого решения под властью Султанши.
Тот, прислушавшись к её словам, мгновенно напрягся.
— Не кажется ли вам, что Валиде, которая в последнее время так слаба здоровьем, к тому же, обременённая управлением огромным гаремом и дворцовыми служащими, может не справиться с той ответственностью и властью, которую вы ей вручаете? Я беспокоюсь за Султаншу.
Султан Мехмет скрыл понимающую ухмылку и обернулся лицом к улыбающейся женщине.
— Быть может, ты права. Но я доверяю своей матери. Она умная и сильная женщина, рассудительная и очень практичная. Она справится. Покойный отец очень доверял ей в политических и государственных делах. К тому же… Рядом с ней моя сестра Михримах, которая способна помочь материально и поддержать Валиде, если той станет трудно.
— Что же, ты прав, Мехмет. Моё беспокойство излишне, — проговорила Нурбану, улыбнувшись и скрывая разочарование.
Топ Капы. Покои Нурбахар Султан.
Всю ночь Нурбахар Султан спала беспокойно, то и дело просыпаясь в холодном поту, а сейчас, хмурясь, приподнялась на локтях в кровати.
Она мгновенно определила накатывающую волнами боль в животе и волнительно улыбнулась, так как в прошлый раз это означало начало родов.
— Ясмин! — позвала она служанку, которая выбежала из комнаты Шехзаде Селима. — Зови… Зови лекаршу. Кажется, роды на подходе.
Служанка, волнительно кивнув, выбежала из покоев.
Простонав от очередной волны боли, Нурбахар Султан тяжело и неуклюже поднялась с ложа, держась за живот, вынужденно бредя в комнаты Селима, который громко расплакался от шума.
Наклонившись к нему, Нурбахар Султан вскрикнула, почувствовав, что воды отошли. Она тяжело осела на пол, держась за живот. В этот момент в покои ворвались лекарша и служанка.
— Скорее! Поднимите госпожу! — раздавала распоряжения лекарша. — На кровать её. Позовите ещё служанок! Пусть принесут теплой воды и тряпки.
Топ Капы. Покои Валиде Султан.
Хюррем Султан и её дочь Михримах в тишине восседали на террасе, любуясь золотистыми деревьями, пожелтевшими из-за осени и огромным Стамбулом.
Причитая, Сюмбюль-ага вбежал на террасу. Увидев его, Валиде Султан, нахмурившись, напряжённо переглянулась с дочерью.
— Что такое, Сюмбюль?
— Госпожа. У Нурбахар Султан начались роды.
— О Аллах, — прошептала Хюррем Султан и легко улыбнулась. — Пусть же династия Османов пополнится прекрасным Шехзаде.
— Дай Аллах, — кивнула Михримах Султан, напрягшись. Нельзя, чтобы Нурбахар родила сына. Иначе это упрочит её влияние. — Валиде?
— Да? — обратила к дочери свои зелёные глаза Султанша.
— Это наиболее подходящее время для воплощения нашего плана в действие. Подумайте сами. Мехмет вместе с пашами сейчас в мечети совершает утренний намаз. Нурбану в своих покоях. В гареме переполох из-за родов Нурбахар.
Хюррем Султан задумчиво помолчала, а после обратила зеленые глаза к Сюмбюлю.
— Сюмбюль. Сообщи Фахрие, что пришло время действовать. И пусть придёт Нурбану.
— Как прикажете, госпожа.
Проводив его взглядом, Султанши в предвкушении и настороженности переглянулись.
Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.
Черноволосая Нурбану прихорашивалась перед зеркалом, переодеваясь по возвращении из покоев султана, когда к ней в покои зашёл Сюмбюль-ага и сообщил о том, что Валиде Султан ожидает её у себя.
— Зачем Султанша вызывает меня? — насторожилась Нурбану, смерив агу недовольным взглядом. — Что-то случилось?
— Не задавай вопросов, хатун. Ступай в покои. Султанша не намерена ждать тебя вечность.
Поджав губы, Нурбану, сверкнув чёрными глазами в сторону Лаезар-хатун, молчаливо позвала её за собой.
Сюмбюль-ага засеменил впереди них, оглянувшись назад и заметив Фахрие-калфу, застывшую за углом в коридоре у дверей покоев Нурбану.
Едва они скрылись из виду, Фахрие-калфа подошла к дверям, около которых стояли две служанки, и сказала им, что нужно срочно отправиться в прачечную и помочь другим девушкам, а к этим дверям скоро будут приставлены другие свободные служанки.
Очистив путь, Фахрие-калфа, оглядевшись, вошла в покои Нурбану и осторожно осмотрелась. Ей и искать не пришлось. Одно из писем Нурбану лежало на столике и, прочитав его, калфа поняла, что она писала дочери Эсмехан в Трабзон.
Сложив его и спрятав за бляшку ремня, Фахрие-калфа спешно покинула комнату.
Топ Капы. Покои Валиде Султан.
— Мне известно, что ты каждую ночь проводишь в покоях моего сына, — проговорила Хюррем Султан, смотря на стоящую перед ней Нурбану в небесно-голубом платье. — Надеюсь, ты не испытываешь проблем со здоровьем? В силу своего возраста, да и ко всему ты перенесла четверо родов…
— Я в порядке, Валиде, — ухмыльнулась Нурбану в ответ. — Не переживайте. Дай Аллах, в скором времени рожу династии ещё одного наследника.
Та содрогнулась от подобной мысли, а после заметила Фахрие-калфу, вошедшую на террасу и осторожно кивнувшую.
— Что же, Нурбану. Возвращайся в свои покои, раз ты в порядке. Если что, обращайся ко мне. Я готова помочь.
— С вашего позволения, — поклонилась женщина и удалилась.
Михримах Султан нетерпеливо взглянула на Фахрие-калфу.
— Ну что?
Калфа спешно достала из-за бляшки ремня письмо и показала его Султаншам.
— Прекрасно, — воскликнула довольно Хюррем Султан. — Скопируй с него почерк Нурбану и напиши письмо следующего содержания…
— Готово, — в скором времени выдохнула Фахрие-калфа, отложив перо в сторону. — Что делать дальше, госпожа?
— Сначала прочти подделанное письмо, — велела Валиде Султан, взглянув с ухмылкой на Фахрие-калфу, которая принялась читать.
«Повелитель, нет сил более находиться в этом дворце, ставшим для адом. Сгораю я здесь в его адском пламени. Дворцовые интриги истощили мою душу, а власть, убившая покойного Шехзаде Селима и моего сына Мурада, и меня убивает.
Прошу прощения у вас за свою ложь. Любви к вам в моём сердце никогда не было. Все мои слова , пропитанные нежностью, шли от жажды власти.
Более я притворяться не могу. Я уезжаю в Трабзон, к дочери Эсмехан, где желаю найти покой.
Прошу вас, не ищите меня и забудьте свою рабыню Нурбану».
— Отлично, — довольно ухмыльнулась Михримах Султан.
Золотоволосая Султанша перевела взгляд на мать и повторила на лице выражение решимости, что застыло на её лице.