Справа и слева от меня всадники чжуров — ускоряются и обгоняют меня, пришпоривая своих лошадей, конная лава несется вперед и где-то там, впереди — взрывается земля, сверкают молнии, разгорается пламя, во все стороны летят куски тел тварей! Вспыхивает и погасает воздух над головой, отражая летящие в нас шипы и кислотные плевки — баллистический щит старого Сяхоу Чэна закрывает все войско!
— Шиааар! — раздается единый слитный крик конницы чжуров, в котором тонет мое одинокое «Вперед» и «Урагшаа!» — от Волчицы Шаоци, она мечет вперед тяжелый молот на цепи и цепь — легко удлиняется, снося с места тварь, пробивая ее насквозь словно кусок гнилого сыра, брызги летят во все стороны!
Лошадь подо мной спотыкается и падает, я лечу вперед, ловя растопыренными пальцами землю! Рядом, перечеркнутая кровавым следом, падает тварь, чжурский всадник в дорогом доспехе взмахивает рукой еще раз и ее рассекает напополам, ее и другую тварь рядом! Мимо проносится секирка «Север», она отрубает твари конечность, и та замирает в воздухе, едва удерживаясь, но следующая секирка — «Юг» — дробит ей череп и тварь с застывшими, стеклянными глазами падает мне под ноги. Я подпрыгиваю в воздух и с силой опускаю ногу туда, где у тварей находится их ярко-желтый шарик, единственное уязвимое место, не дающее регенерировать поверженным. Голову твари расплескивает в стороны ярко-желтыми брызгами и там, куда попали капли — шинель на мне начинает дымиться.
— ТУНЦ! — снова молот «Две сестры» дробит и отбрасывает в сторону ближайшую тварь, что-то кричит мне Волчица Шаоци, я ускоряюсь. Вокруг меня направо и налево гибнут твари, чжурчжэньский Экспедиционный Корпус оказывается на редкость эффективным в бою против этих тварей и меня захватывает азарт. Я подпрыгиваю в воздух, оглядываясь и намечаю себе точку, где тварей так много, что они выглядят как единая темная, копошащаяся масса на белом снегу. Намечаю направление и… вперед! Энергия направлена в ноги, вот я уже тут! Позади меня падают твари, которых я просто-напросто прошиб насквозь, словно пуля из винтовки. Впереди — темная копошащаяся масса тварей.
— Аааргх! — рычу я, бросаясь в битву. Клочья от разодранной твари летят в стороны, на мне горит и расползается в стороны шинель, за ней китель, но меня уже не остановить.
— Есть упоение в бою! — кричу я и бесшабашное веселье наполняет мою голову, когда моя рука пробивает череп твари с тем, чтобы разбрызгать его содержимое вокруг: — У мрачной бездны на краю! Ааааа! Получи! — ярко-желтые брызги летят во все стороны, а я сам себе начинаю напоминать не то сошедший с ума блендер, не то пулю со смещенным центром тяжести, я кручусь волчком, я разрываю на части, я пробиваю насквозь, какая-то тварь заслоняет собой солнце и отбрасывает меня назад, но я тут же вскакиваю на ноги и бросаюсь в бой.
Удар, удар, еще удар… невероятно, но кожа этого существа — выдерживает мои удары! Как это возможно⁈ Отпрыгиваю чуть назад и смотрю на него. Высокий, прямоходящий, на двух ногах… это уже не тварь. Красная кожа, голову украшает венец из роговых образований, растущих прямо из лба… сильное тело, могучие руки, насмешка в уголках рта…
— Кто ты, черт побери такой? — спрашиваю я, не ожидая ответа.
— Я — часть той силы что вечно хочет зла и вечно совершает благо, гвардии лейтенант Уваров. — неожиданно отвечает он: — Но вопрос тут в другом. Кто ты, черт побери такой?
— Мы опоздали! — раздается крик где-то сзади: — Легион Тьмы!
— Н-на! — откуда-то сбоку вырывается тяжелый молот «Две сестры» на цепи и краснокожий демон… легко ловит его в воздухе! А ведь я только что видел, как этот молот буквально насквозь прошибал тварей!
— Люди. — качает головой он и его голос пробирает до самых костей, заставляя всех остановится, всех — и людей, который убивают тварей и тварей, которые убивают людей. На какое-то время мы все замираем, словно мушки, впаянные в янтарь.
— Ничему то вы не учитесь. — продолжает он и легко, потянув цепь к себе, поднимает в воздух Волчицу Шаоци, ловит ее на полпути и сжимает пальцы, раздается короткий сдавленный крик и вот уже переломанное тело генерала Черных Всадников Восточной Ся падает к его ногам. — Назад! — режет уши крик Мещерской: — Все назад! Мы уже ничего не сделаем… отступить!