— Наблюдай, — вяло откликнулась она и отвернулась. — Можешь, конечно, думать, что и мой дозор — излишняя предосторожность, которую выдумали проклятые катар чтобы вас обмануть, но я, пожалуй, всё-таки посторожу.
И в унисон её словам со стороны леса раздался протяжный волчий вой.
Ближе к утру Санъяра всё-таки задремала. Смотреть на то, как Наран изучает небо в свой телескоп, было приятно, но потихоньку гипнотизировало. Юноша склонялся к прибору с такой нежностью, что линии его тела невольно отзывались странной тягой в груди. Лёгкий ночной ветерок колыхал золотистые волосы, и изредка Наран хмурился, убирал упавшие на лоб пряди, но даже в эти мгновения лицо его не переставало быть притягательным и каким-то по детски милым.
Санъяра удивлялась подобному выводу. Она никогда не влюблялась, но понимала эстетику мужского тела немного иначе, в храме её приучили преклоняться перед силой и мужеством, отличавшими истинных катар-талах.
В Наране определённо было что-то от этих образов, но это смутное ощущение граничило с хрупкостью и беззащитностью, и Санъяра никак не могла уловить, где проходит тонкая грань.
Волки так и не приблизились к стоянке и от монотонности происходящего она стала постепенно погружаться в сон.
А проснулась, ощутив, что плеча коснулась мягкая, осторожная рука.
— Вставай… — произнёс полушёпотом у самого уха мягкий голос Нарана.
Санъяра испуганно вскинулась, распахнула глаза… И поняла, что над лесом уже занимается рассвет, но остальные попутчики ещё спят.
— Прости, — пробормотала она, заливаясь краской от стыда.
— Ничего, — подозрительная улыбка проскользнула у Нарана по губам. — Я почему-то подумал, что ты захочешь проснуться раньше Игре.
Санъяра покраснела ещё сильней. У Нарана обнаруживалась удивительная способность угадывать её мысли. Продемонстрировать талах-ан свою неспособность отвечать за сказанное было бы тем ещё позором.
Наран чуть отстранился, и Санъяра села, на ходу потирая глаза.
— Я могу приготовить завтрак, — предложила она.
— Не стоит. Каждый должен заниматься своим делом.
Санъяра хмыкнула. Огляделась по сторонам.
— Ручей в двадцати шагах к востоку. Я разбужу остальных и тебя провожу.
Санъяра хотела было сказать, что найдёт и сама, но вдруг передумала. Почему-то показалось очень соблазнительным, чтобы Наран её проводил.
— Ты что-то увидел на небе? — спросила она через четверть часа, когда Игре уже во всю замешивала в котелке кашу, а они с Нараном, умывшись, возвращались обратно к костру.
— Да, — Санъяра постаралась не обращать внимания на то, что все взгляды обратились на её спутника. — Рассчёты верны. Но нам придётся продвинуться на юг.
— Ещё дальше на юг? — нахмурился Вейде. — Мы и так слишком близко…
Санъяра увидела перед Нараном кристалл с картой и, сдвинув ближе к себе, запустила изображение.
— Дальше на юге спорные земли, — спокойно закончила она за талах-ир.
— Совсем недалеко, — успокоил спутников Наран. — Пути на пару дней.
— Спорные земли начнутся не через пару миль, а через пару часов, — вклинилась Игре, перегнувшись через плечо Санъяры и тоже заглянув в карту.
Наран молчал. Санъяра смотрела то на спутников, то на него, и пыталась понять, почему он ничего не скажет. Конечно, Спорные Земли опасны. Это те самые места, про которые они говорили ночью. Где, по мнению Нарана, нет никаких варваров, а на самом деле с одинаковым успехом можно встретить и патруль катар-талах, и дикое племя с юга, забравшееся слишком далеко на север ради дичи. Санъяра ещё не сталкивалась с варварами в настоящем бою, но иллюзорные тренажёры показывали, что они не представляют для неё особой опасности. Волнения не было, хотя она и понимала, что осторожность будет вполне уместна. Но если остальные не хотят идти — ещё не поздно повернуть домой. Однако лицо Нарана выражало странную беспомощность, и он почему-то никого не пытался убедить.
— Ничего не случится, — спокойно сказала Санъяра. — Весна только началась, южанам незачем заходить на север так далеко. К тому же земли должны хорошо охраняться моими собратьями. А если и нет — я смогу вас защитить.
Наран подарил девушке благодарный взгляд, и по позвоночнику разлилось тепло.
Вейде и Игре переглянулись между собой. Ещё несколько мгновений на их лицах читалось сомнение, а потом Вейде вздохнул.
— Ладно. Я всё-таки не прощу себе если упущу такой шанс.
Игре ничего не сказала, но так посмотрела на талах-ир, что стало ясно — она остаётся только из-за него.