Санъяра стиснула зубы и напомнила себе, что теперь ей положено сохранять самообладание, что бы не произошло.
— Ну, полагаю, ты можешь начинать, — она опустила на колени любимый изогнутый клинок и продолжая поглаживать его кончиками пальцев, как могла бы гладить кошку, откинулась на спинку кресла.
Мгновение Наран колебался — видимо, в его уме этот разговор должен был проходит как-то не так. Потом решительно опустился в кресло напротив, наклонился, сцепил пальцы в замок и внимательно посмотрев на девушку вдумчиво произнёс:
— Санъяра, я понимаю злость. Понимаю твоё недоверие. Но я здесь не для того, чтобы шпионить для своего наставника. Я искал возможности оказаться рядом с тобой. Мне жаль, что она представилась только сейчас.
Санъяра помолчала. Некоторое время она задумчиво разглядывала его красивоое лицо силясь спрятать поглубже горечь.
— Я позволила тебе находиться в своём храме, — негромко и очень спокойно произнесла она. — Не из страха перед твоими учителями, а потому что посчитала это правильным сама. Но я не говорила тебе, что позволю находиться рядом с собой или буду снова прислушиваться к тебе.
— Дай. Мне. Шанс, — упрямо повторил Наран и в глазах его проскользнул тот холодный огонь, который Санъяра ловила очень редко — но который, как она теперь точно знала — всегда пылал под периной напускной мягкости. Вот только ради кого горел этот огонь — или ради чего? Санъяра слишком сильно сомневалась, что ради неё.
— Дело не в том, Наран, что ты обидел меня. Дело в том, что ты предложил союз моему храму и затем использовал ресурсы зиккурата Свинцовых Волн против него же. Я не люблю ложь, а ты мне солгал и использовал меня. Но мы бы разошлись с миром, если бы твоя ложь задела только меня. Не думай, что моя прямота позволит тебе снова манипулировать мной во вред тем, за кого я отвечаю. Хочешь получить шанс на прощение, на мир и на новое сотрудничество? Что ж, хорошо. Тогда первое что ты должен сделать это принести мне результаты своих исследований о первом мире. Как и обещал когда-то.
Наран молчал.
— Настоящие результаты, — повторила Санъяра с нажимом. — Не то, что ты мне прислал.
— Перевод был настоящим, — глухо откликнулся наконец талах-ар. — На тот момент я ничего больше не знал.
— Что же произошло потом?
Наран помолчал. Санъяра сама не заметила, как сместился ракурс разговора — несмотря на то, что она всё ещё могла что-то требовать, на деле уже готова была слушать то, что Наран с самого начала собирался ей рассказать.
Наран вздохнул.
— Ты наверняка знаешь о том, какие интересы преследовал мой учитель, ведь так?
— Только не говори, что он заставил тебя отдать результаты исследований ему и запретил кому-либо о них говорить.
— Не совсем так… но отчасти — да. Я не хотел вам вреда. Надеялся, что смогу представить перед ним всё так, как видел сам. Не буду врать, что доверял ему и попался на ложь. Я никогда не считал катар опасными, Санъяра. Если потом ты дашь мне время я расскажу тебе почему. Но так или иначе в тот момент мне не хотелось, чтобы он использовал открытие против вас. Однако я всё ещё хотел самостоятельно исследовать Первый Мир. Чтобы он одобрил мои исследования мне пришлось поделиться с ним частью открытий… Но хотя до тех пор он считал мои искания бессмысленными, теперь сразу же почувствовал их потенциал. Больше от меня ничего не зависело. Прости.
— Я не верю тебе, — с горечью откликнулась Санъяра. — Ты слишком умён, Наран, чтобы не справиться и попасть в зависимость.
— Но он мой учитель, Санъяра. Прости, но ему я ничего противопоставить не мог.
Санъяра вздохнула. Ненадолго прикрыла глаза пытаясь примирить терзавшие её противоречивые чувства.
— Если хочешь чтобы я дала тебе шанс, — сказала она наконец. Подняла веки и внимательно помотрела на Нарана. — Ты должен принести мне всё, что нашёл. Только тогда, если твои материалы убедят меня в том, что теперь это не ложь, мы с тобой поговорим о другом.
С того момента минуло три дня и от Нарана не было вестей. Санъяра с досадой думала, что видимо долг перед учителем оказался для него сильней. Она не жалела о своём требовании. Умом понимала, что Наран должен определиться со своими приоритетами — и если для него останется главным служение храму Золотых Ос, ей как минимум следует об этом знать.
Новые обязанности, разворачивались кругом неё глобальной стратегической игрой. Раньше учитель давал ей задания в подобных илюзорных симуляторах и происходящее не было чем-то совсем новым. Свыкнуться с этой реальностью оказалось даже проще, чем впервые вступить в настоящий бой. Санъяра начинала подозревать, что и эта внутренняя готовность была заложена в ней на этапе проектирования в Колыбели Жизни. Ощущение, что она оказалось лишь стрелой, кторая ждала пока её опустят в ложе арабалета, одновременно успокивало и вызывало досаду. Но на самом деле текущих проблем было так много, что она не успела толком об этом переживать.