Повернувшись к леди Блэр, Рис галантно поклонился и открыл было рот, чтобы сделать комплимент и ей, но сестра опередила его.
– Как поживает дорогой Горацио? – спросила Кили, сдерживая смех.
– О Боже, Горацио жрет все подряд, как настоящая свинья, – ответила Блэр.
Кили засмеялась и повела брата дальше по залу, прошептав на ходу:
– Горацио – ее любимец.
Рис искоса взглянул на сестру.
– Ты шутишь?
Кили покачала головой.
– А у леди Дон живет любимый гусь по имени Энтони.
– Познакомь меня с незамужними красавицами, – попросил сестру Рис, – с такими, например, как вон те три очаровательные девицы.
Кили проследила за взглядом Риса и увидела Моргану, Сару и Джейн, которые смотрели в их сторону. Без сомнения, они пытались отгадать, кто этот красивый джентльмен, которого Кили держит под руку.
У Кили не было ни малейшего желания знакомить с ними брата, да и вообще близко подходить. Пусть стоят в отдалении и глотают слюнки, поглядывая на молодого красавца. Оскорбив ее в присутствии брата, они подвергли бы свою жизнь опасности.
– Тебе обязательно надо познакомиться с леди Мэри, – заявила Кили, пытаясь увести Риса в противоположную сторону зала, подальше от трех ведьм. – Эта очаровательная блондинка стоит сейчас рядом с итальянцем, сеньором Фаджиоли. Видишь того длинноволосого гиганта, который заглядывает за корсаж платья своей белокурой собеседницы?
И Кили потянула Риса к стоявшей у стены парочке, но он стал упираться. Остановившись, Кили вопросительно посмотрела на брата.
– Я предпочел бы познакомиться с теми тремя красотками, – настаивал он.
– Поверь мне, братец, тебе не стоит с ними знакомиться.
Рис усмехнулся.
– На то есть веские причины? – спросил он.
– Да, они презирают нас, валлийцев, – ответила Кили. – И в особенности меня.
– Но почему?
Потупив взор, Кили пожала плечами.
– Ими движет ревность, – сказал Рис, приподнимая голову Кили за подбородок. – Хорошо, сестренка, я с удовольствием познакомлюсь с итальянским сеньором.
– Кили! – раздался вдруг знакомый женский голос. Кили неохотно повернулась и увидела Моргану.
– Почему ты не хочешь подвести своего симпатичного друга к нам? – спросила Моргана, стреляя глазами в Риса. – Неужели ты избегаешь меня, дорогая сестра?
Кили задохнулась от изумления, услышав эти слова.
– Меня зовут леди Моргана Толбот, я единокровная сестра Кили.
На губах Риса заиграла хищная улыбка. Он окинул Моргану с головы до ног жадным взглядом, который задержался несколько дольше, чем это разрешали правила приличия, на ее обнаженной шелковистой шее и груди, выглядывавшей из корсажа.
– Оказывается, нас с вами многое связывает, – заметил Рис. – Я сводный брат Кили.
Воинственный уэльский барон и избалованная английская красавица мгновенно забыли о том, что их «связывает», а именно о Кили. Теплые серые глаза Риса были прикованы к жгучим синим глазам Морганы, и на несколько долгих мгновений окружающий мир перестал для них существовать.
– Ради пользы нашей сестры мы должны лучше познакомиться друг с другом, – промолвила Моргана и потупила взор в притворной робости. – Может быть, потанцуем?
– К сожалению, я не обучен этому искусству, – признался Рис без тени смущения. – Быть может, какой-нибудь уединенный уголок сблизит нас лучше, чем танцы?
Моргана обольстительно улыбнулась.
– Думаю, что знаю одно такое место.
– Я не сомневаюсь в этом, – промолвил Рис хрипловатым голосом и, повернувшись к потрясенной сестре, спросил: – Надеюсь, ты извинишь нас?
И прежде чем до сознания Кили дошел смысл его вопроса, эта невероятная парочка удалилась.
Кили спрашивала себя, почему Рис так спокойно признался в том, что не умеет танцевать? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой: потому что Рис был законнорожденным и к тому же бароном. А она, Кили…
– Добрый вечер, графиня.
Повернувшись, она увидела Уиллиса Смайта, который сразу же устремил взгляд на ложбинку между ее грудями. У Кили было такое чувство, как будто она стоит перед ним голая.
– Добрый вечер, милорд, – сказала Кили, натянуто улыбнувшись.
– Ваш супруг опять покинул вас? – спросил Смайт.
– Боюсь, что так.
– Мне кажется, что павана – ваш любимый танец, – заметил Уиллис. – Может быть, потанцуем?
– Павана – единственный танец, который я умею танцевать, – поправила его Кили, протягивая руку.
Когда Уиллис вел ее в круг танцующих, Кили едва сумела справиться с охватившей ее дрожью. Смайт галантно поклонился ей, и Кили присела в реверансе.
– Вы сегодня очаровательны, – сделал ей комплимент Смайт, когда танец начался. Его взгляд не отрывался от груди Кили.
– Я польщена, что вы так высоко оцениваете вырез моего платья, – сухо заметила Кили.
Смайт улыбнулся, стараясь растопить лед в ее глазах.
– Я знаю, что вас следует поздравить. И как же чувствует себя будущая мама?
– Замечательно, по крайней мере в настоящее время. Правда, по утрам из-за приступов тошноты мне приходится отказываться от завтрака.
– А разве отказываться от завтрака не вредно для ребенка? – спросил Смайт, чтобы поддержать разговор. – Я думал, что женщина, ожидающая ребенка, старается набить свой желудок яйцами, сыром, молоком и ветчиной.
– Ветчиной? – спросила Кили и поморщилась от отвращения. – Я ненавижу свинину и никогда не ем. Хотя Ричард очень любит ветчину.
Кили повернулась направо, чтобы дотронуться левой ладонью до ладони своего партнера по танцу, и застыла на месте. Рядом с бароном стоял ее муж. Он был в гневе.
– Я предупреждал тебя, Смайт, чтобы ты близко не подходил к моей жене, – промолвил Ричард тихим угрожающим голосом, и его изумрудно-зеленые глаза вспыхнули мрачным огнем.
– Успокойся, Деверо, – сказал Уиллис. – Это всего лишь танец.
– Ты оставил меня здесь одну, на произвол судьбы, – напомнила Кили мужу.
Танцующие вокруг пары старались приблизиться к ссорящимся, чтобы подслушать, о чем они говорят.
– Я запрещаю тебе танцевать с этим человеком, – заявил Ричард. – Выбери себе другого партнера.
Кили пришла в негодование. Ее муж мог танцевать и флиртовать с кем угодно, а она должна стоять в одиночестве и ждать, пока он соизволит к ней вернуться.
– На нас обращают внимание, милорд, – заметила Кили, стараясь сохранять спокойствие, что давалось ей с большим трудом.
– Не выводи меня из себя! – взревел Ричард и, обуреваемый ревностью, схватил Кили за руку.
Кили размахнулась и дала мужу звонкую пощечину. Резко повернувшись, она с гордо поднятой головой направилась к выходу. Оказавшись в коридоре, Кили подхватила юбку и бегом бросилась в свою комнату.
Ее возмущало то, что Ричард приказал ей быть общительной и тут же выставил на посмешище. Кили кипела от гнева, расхаживая перед камином. Да как он смеет…
Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и в спальню ворвался Ричард.
– Держись подальше от Смайта, – процедил он сквозь зубы, надвигаясь на Кили. – И вообще прекрати поощрять ухаживания других мужчин.
Кили открыла было рот, чтобы ответить, но Ричард не дал ей этого сделать.
– Не отрицай свою вину, – сказал он. – Я не слепой и хорошо вижу, как другие мужчины пялятся на тебя.
– Ты путаешь меня с собой, местоположение веснушки на твоей интимной части тела известно всем дамам при дворе, они в восторге от нее! – выпалила Кили, прерывая гневную тираду графа.
– С меня достаточно! – в бешенстве воскликнул Ричард. – Остаток вечера ты проведешь здесь, в этой комнате. Подумай о своем поведении!
И, выбежав из комнаты, он громко захлопнул за собой дверь. Чувствуя себя глубоко оскорбленной, Кили бросила ему вслед в сердцах:
– Чтоб ты сломал большой палец на ноге!
Внезапно Кили услышала крик и громкий стук падения тела в коридоре. Распахнув дверь, она застыла на пороге, увидев растянувшегося на каменном полу графа.