Внезапно позади них раздалось душераздирающее лошадиное ржание. Повернувшись, Ричард и Кили увидели, как Мерлин упала сначала на колени, а потом на бок. Охваченная предсмертной судорогой, кобыла стонала от боли.
Испугавшись за жену, Ричард схватил ее за плечи, стараясь удержать, но отчаяние придало Кили силы. Вырвавшись из рук мужа, она бросилась к Мерлин и, опустившись рядом с ней на колени, приподняла голову лошади.
– Ричард, помоги ей! – взмолилась Кили.
Бросив взгляд на пустой поднос, Ричард посмотрел на Одо и Хью, которые молча кивнули, догадавшись, какое решение принял граф.
– Единственное, что я могу сделать, – это избавить ее от мук и ускорить смерть, – сказал он, обращаясь к жене, и взял кинжал, который ему протянул Одо. – Прошу тебя, подожди во дворе.
– Нет, я останусь, – возразила Кили. – Сделай это поскорее.
Ричард опустился на колени рядом с женой и аккуратно перерезал кобыле горло. Не обращая внимания на море крови, Кили держала на коленях голову умирающей лошади и шептала ей ласковые слова, стараясь облегчить страдания Мерлин. Через несколько минут судороги лошади прекратились и в конюшне установилась мертвая тишина. И только тогда Кили позволила себе разрыдаться.
– Я… я не понимаю… – сквозь слезы произнесла она. – Что с ней произошло?
Прижав жену к груди, Ричард сказал ей суровую правду:
– Кто-то отравил еду.
– Но кому могло понадобиться убивать мою лошадь? – недоверчиво спросила Кили.
– Дорогая моя, тот, кто это сделал, не собирался убивать Мерлин… А теперь позволь я отведу тебя в комнату.
– Эту лошадь подарил мне Рис в день, когда мне исполнилось двенадцать лет, – промолвила Кили, грустно глядя на кобылу.
Погладив любимую лошадь по голове, она кивнула мужу, и тот помог ей подняться на ноги.
Подхватив Кили на руки, Ричард вынес ее из конюшни. Обхватив руками шею мужа и спрятав лицо на его груди, она горько заплакала.
Направляясь в сторону дворца, Ричард увидел спешащих к нему через лужайку Риса Ллойда и Моргану Толбот, одетых в костюмы для верховой езды. Граф остановился, с досадой подумав о том, что ему сегодня страшно не везет. Меньше всего на свете ему хотелось видеть эту парочку.
– Что вы сделали с моей сестрой? – спросил Рис, рассмотрев, что Ричард и Кили залиты кровью.
– Кто-то отравил Мерлин, и я вынужден был… – Граф замолчал, не договорив.
Рис тут же кивнул, поняв, что произошло.
– При дворе действует отравитель?! – в ужасе воскликнула Моргана.
Рис закрыл ей рот рукой и, рывком притянув к себе, прижал к груди. Моргана сопротивлялась, стараясь вырваться из его объятий и издавая нечленораздельные звуки с зажатым ртом.
– Поздравляю вас, барон, – сухо сказал Ричард. – Я всегда мечтал это сделать.
– Ах ты сукин сын, мерзкий валлиец! – раздался у него за спиной голос Морганы.
Оглянувшись, Ричард увидел, как Моргана дала Ллойду звонкую пощечину. Рис схватил ее и, сжав в своих объятиях, стал жадно целовать, пока Моргана не разомлела в его сильных руках. Ричард увидел также Уиллиса Смайта, взгляд которого был прикован к целующейся парочке.
– Что случилось? – спросил Уиллис, увидев окровавленную одежду Деверо и его жены.
– Кто-то отравил лошадь моей жены, – ответил Ричард.
Уиллис побледнел и спросил испуганным шепотом:
– При дворе королевы свободно разгуливает отравитель?
Ричард кивнул. На лице барона появилось выражение беспокойства.
– С вами все в порядке? Может быть, помочь?
Ричарда охватили чувства раскаяния и вины за то, что он не доверял своему другу.
– Пожалуйста, попроси пажа разыскать камеристок моей жены.
– Я сам найду их и приведу к вам, – сказал Уиллис и поспешно ушел.
Добравшись до своей спальни, Ричард положил Кили на кровать и присел рядом. Смахнув слезы с ее бледных щек, он улыбнулся Кили, стараясь приободрить. Повернув голову в его сторону, она поцеловала руку мужа.
– Ричард, кто-то отравил наш завтрак.
– Я знаю.
– Что ты теперь намерен делать?
– Тебе нечего бояться, дорогая моя, – успокаивая жену, сказал Ричард. – Как только придут Мэй и Джун, я оставлю тебя на их попечение и отправлюсь к Берли и Елизавете, чтобы поговорить с ними о случившемся.
Наклонившись, Ричард поцеловал Кили в лоб.
– Надеюсь, ты переоденешься перед тем, как отправиться к королеве, – сказала Кили. – Она упадет в обморок, увидев на тебе кровь.
Поцеловав жену, Ричард быстро приготовил чистую рубашку, панталоны и камзол. Расстегивая кожаный ремень, он вдруг спросил:
– Где мой кинжал, тот, на котором выгравированы мои инициалы?
– Я не видела его, – ответила Кили. – У тебя на этом камзоле не хватает пуговицы. Ты, наверное, потерял ее.
– Да, скорее всего, – сказал Ричард, торопливо переодеваясь.
– Как ты думаешь, что сделает королева? – спросила Кили.
– Берли наверняка посоветует ей держать все случившееся в тайне до тех пор, пока его агенты не проведут расследование, – ответил Ричард. – Елизавете не нужна паника при дворе. Хотя я почти уверен, что она вышлет из страны итальянцев.
– Вышлет итальянцев? – недоуменно спросила Кили. – Но почему?
– Потому что, душа моя, итальянцы – прославленные знатоки ядов, – объяснил он. – Отравление – один из их излюбленнейших способов убийства.
– Но зачем итальянцам убивать нас?
– Не знаю и, вероятно, никогда не узнаю, – признался Ричард, пожимая плечами. – Поверь мне, любимая, опасность миновала. Тот, кто подмешал яд в наш завтрак, не осмелится повторить попытку убить нас, потому что теперь мы будем начеку. И те немногие придворные, которым станет известно об инциденте, будут отныне есть только ту пищу, которую принесут из кухни их собственные слуги.
Дверь распахнулась, и в комнату вбежали Мэй и Джун.
– Я скоро вернусь, – сказал Ричард.
– Будь осторожен! – воскликнула Кили.
Он кивнул и, обратившись к кузинам, приказал:
– Не оставляйте вашу госпожу одну. Не принимайте никакой пищи за исключением той, которую сами принесете сюда из кухни.
И с этими словами Ричард вышел из спальни. В пустынном коридоре он постоял немного, прислонившись к стене и закрыв глаза. Пугающие события этого утра потрясли его.
А что, если бы он заставил свою жену съесть отравленный завтрак? Ведь именно так он и собирался поступить. Кили сейчас была бы мертва… Кого хотел убить отравитель? Ее или его? Или, может быть, обоих?
Глава 16
– Счастливого Рождества, милорд, – прошептала Кили, склонившись над спящим мужем.
– Доброе утро, дорогая, – промолвил Ричард, не открывая глаз. – А где же поцелуй? Одним поздравлением не отделаешься!
«Какой он ненасытный», – подумала Кили, но не стала возражать. Ричард обнял ее и крепко прижал к своему мускулистому телу.
– Обожаю Рождество, – пробормотал он, – особенно поцелуи, которые мне дарят на этот праздник.
Сознание того, что Кили одета в плащ, окончательно вернуло его к действительности, выведя из полусонного состояния. В комнате царили предрассветные сумерки, отбрасывавшие загадочные тени.
– Сколько сейчас времени? – спросил он.
– Шесть часов, – ответила она.
– Никто не встает в такую рань.
– Я встаю, – возразила Кили.
– Если ты собираешься убежать, – промолвил Ричард, глядя на жену с притворным подозрением, – дождись, пожалуйста, рассвета. Мне не хочется мчаться за тобой в конюшню посреди ночи.
Кили улыбнулась и снова поцеловала его.
– Сегодня на рассвете Рис уезжает в Уэльс. Я хочу проводить его и пожелать счастливого пути.
Ричард зевнул и потянулся.
– Очень хорошо, я пойду с тобой. Надеюсь, ты оценишь, что я пожертвовал сном и поднялся в такую рань.
– Если бы ты не пил полночи, сидя с моим отцом за карточным столом, – съязвила Кили, изогнув черную как смоль бровь, – ты смог бы по достоинству оценить восхитительную свежесть утра.
– Такие умные и практичные люди, как я, – заявил Ричард, с трудом усаживаясь в постели и делая вид, что хочет встать, – используют придворные ночные развлечения для улаживания всевозможных дел.