– Нет! Они не посмеют! – воскликнула Кили.
– Не стоит так волноваться, дорогая моя, этим делу не поможешь, – сказала леди Дон.
– Я верю, что Елизавета вынесет справедливое решение, – заявил Ричард.
– Дадли выставляет вас настоящим монстром и настаивает на том, что вы пытались отравить Кили, а потом задушили Джейн, – сообщил герцог. – Берли возражает ему. Он утверждает, что Джейн мог убить кто угодно, например, ревнивый муж, который устал мириться с изменами своей молодой жены.
– Это мог сделать и один из любовников Джейн, – заметил Уиллис.
– Убийца похитил кинжал и пуговицу, на которых выгравированы мои инициалы, – продолжал Ричард. – Это было хладнокровное убийство, а не преступление, совершенное в приступе ярости.
И тут послышались громкие удары в дверь.
Все в ужасе повернулись к входу, как будто ожидали увидеть там сеющего смерть дракона. Кили бросилась на шею мужу, как будто пыталась защитить его от неведомой опасности.
– Базилдон! – донесся из коридора голос графа Лестера. – Властью, данной мне ее величеством, я обвиняю вас в преступлении и требую, чтобы вы сдались правосудию.
Ричард кивнул тестю, и тот открыл дверь.
В комнату с важным видом вошел Роберт Дадли, граф Лестер. Вслед за ним порог переступил лорд Берли, который был явно удручен случившимся.
– А вы останьтесь в коридоре, – приказал герцог стражникам.
Бросив взгляд через плечо, Дадли кивнул солдатам, и герцог закрыл дверь.
– Да здесь у вас целое сборище, – заметил Дадли, и его лицо расплылось в довольной улыбке.
– Похоже, вы явились, чтобы забрать меня в Тауэр? – любезно осведомился Ричард. – Дайте мне пять минут на сборы, я должен упаковать кое-какие вещи.
Дадли молча кивнул.
– Папа, сделай же что-нибудь! – воскликнула Кили.
Она знала, что в Тауэре погибло множество людей, и не хотела, чтобы серые каменные стены этого замка поглотили ее мужа, чтобы графа заперли вместе с неприкаянными душами, обреченными на вечные муки.
– Дорогая, помоги мне собрать вещи, – сказал Ричард, обнимая Кили за плечи и увлекая ее в дальний угол комнаты.
– Это произвол, – заявил герцог. – Ричард никого не убивал.
– Елизавета решила в целях безопасности арестовать его, – сказал Дадли. – Если окажется, что Бэзилдон невиновен, его освободят.
– Не беспокойтесь, Ладлоу, справедливость непременно восторжествует, – вступил в разговор Берли. – Уолсингем и я лично займемся расследованием этого дела. Кинжал Ричарда был явно подброшен на место преступления. Да что там говорить, кто угодно, даже Лестер, мог совершить это убийство, а потом подбросить фальшивые улики.
– Эта версия кажется мне нелепой, – растягивая слова, промолвил Дадли.
Уложив сумку, Ричард обернулся к жене, заключил в объятия и страстно поцеловал.
– Береги ребенка, – прошептал Ричард. – Pour tousjours.
– Навсегда, – поклялась Кили и стала снимать цепочку с кулоном в форме дракона. – Надень его, и любовь моей матери защитит тебя от всех напастей.
Ричард остановил ее, взяв за руки.
– Не снимай кулон, дорогая. Я буду знать, что ты в безопасности, и моя душа будет спокойна.
– Поторопитесь! – приказал Дадли.
– Я провожу вас в Тауэр, чтобы убедиться, что мой зять благополучно прибыл в замок, – сказал герцог.
– Я тоже пойду с вами, – заявил Уиллис.
Еще раз поцеловав Кили на прощание, Ричард вышел из комнаты в сопровождении Дадли, герцога Ладлоу и Уиллиса Смайта.
– Это ужасная ошибка! – воскликнула Кили. – Я должна поговорить с королевой.
В этот момент ее не пугали призраки, обитающие в Большой галерее, она могла бы безбоязненно пройти ее из конца в конец, лишь бы спасти мужа.
Однако лорд Берли остановил ее. Кили тщетно пыталась вырваться из его сильных рук.
– Нельзя совершать необдуманные поступки, – заявил он твердо, – это неблагоразумно. Елизавета откажет вам в аудиенции. По ее приказу я должен распорядится, чтобы вы немедленно вернулись в усадьбу Деверо.
– Но как я в таком случае сумею найти злодея? – в отчаянии спросила Кили.
– Не терзайте себе душу, дитя мое. Я позабочусь о том, чтобы преступник был найден, – промолвил Берли. – В конце концов мы узнаем правду.
Кили с сомнением посмотрела на него.
– Я знаю, кто убил Джейн.
Берли бросил на нее удивленный взгляд.
– Прошу прощения, что вы сказали?
– Это сделал кузнец, но я не знаю его имени.
– Объясните, что все это значит, миледи?
– Находясь на смертном одре, моя мать предупредила меня, что я должна остерегаться кузнеца, – рассказала Кили.
– Моя невестка – очень тонкая впечатлительная натура, – заметила леди Дон. – А ее мать была наделена даром предвидения.
– Даром предвидения? – удивленно спросил Берли и с недовольным видом покачал головой. Невероятная глупость женщин изумляла лорда, обладавшего логическим складом ума.
– Я думаю, что кузнец – это прозвище или описание каких-то признаков злодея, – добавила Кили.
– Спасибо за вашу помощь, леди Деверо, – промолвил Берли, похлопав Кили по руке. – Я непременно приму к сведению то, что вы сказали.
Он повернулся, чтобы уйти, но голос Кили остановил его.
– Милорд, когда я смогу увидеть мужа?
– Королева приказала не пускать к нему посетителей, – ответил Берли.
Кили разрыдалась. Леди Дон подвела ее к креслу, стоявшему у камина, и усадила. В этот момент в комнату вбежали Мэй и Джун.
– Я принесу вам что-нибудь поесть, а камеристки тем временем уложат ваши вещи, – сказала леди Дон.
Кили отрицательно покачала головой.
– У меня пропал аппетит. Я поем, когда приеду домой, в усадьбу Деверо, – промолвила она.
В дверь постучали, но Кили не обратила на это внимания. Ричарда увели в Тауэр, и для нее теперь все потеряло смысл.
Открыв дверь, леди Дон увидела мальчика, стоявшего в коридоре.
– Что ты хотел? – спросила она.
– Могу я поговорить с леди Деверо?
Леди Дон бросила взгляд на невестку.
– Она занята…
– Кто пришел? – спросила Кили.
– Это я, Роджер.
– Входи, Роджер.
Леди Дон посторонилась.
– Я пришел, чтобы попрощаться с вами, – промолвил Роджер, остановившись перед Кили.
– Я буду скучать по тебе, – сказала Кили, и Роджер покраснел.
Поднявшись со стула, она подошла к своим уложенным вещам и порылась в них, отыскивая кошелек, который оставил ей муж.
– Сколько пажей ты надул?
– Я никого не…
– Говори, сколько их было! – потребовала Кили.
– Десять, но…
Кили отсчитала десять золотых монет и протянула их Роджеру.
– Я не могу принять деньги от вас, миледи.
– Считай, что это ссуда, – с улыбкой сказала Кили.
Роджер взял деньги.
– Я буду держать ухо востро и, если что-нибудь разузнаю, сразу же сообщу об этом Берли, – пообещал он.
– Спасибо, Роджер.
Кили поцеловала мальчика в щеку.
– Счастливого пути, миледи.
Роджер поклонился, как того требовал придворный этикет, и вышел из комнаты.
Рождественский день подходил к концу, надвигался тихий зимний вечер. Горизонт был окрашен в приглушенные лиловато-зеленоватые тона, а на бархатном небе уже всходила полная луна. В хрустальном воздухе чувствовался запах дыма, поднимавшегося над трубами домов. Над водой и вдоль берегов реки стояла легкая дымка тумана.
Две лодки, словно призраки, бесшумно скользили вниз по Темзе. Под балдахином одной из них сидела Кили, закутанная в подбитый мехом плащ. Вместе с ней плыли Мэй и Джун. Во второй лодке находились Одо, Хью и жеребец графа. Черный Перец застыл не шевелясь, похожий на изваяние. Он как будто чувствовал опасность, нависшую над его хозяином.
Еще днем леди Дон послала одного из курьеров Толбота известить родителей графа о том, какая беда стряслась с их сыном, и сообщить прислуге в усадьбе Деверо, что их хозяйка возвращается домой.
Подплыв к усадьбе, Кили увидела, что на пристани ее встречают Генри и Дженнингз, дворецкий графа. В отдалении на лужайке стояли несколько слуг.