Сквозь толпу собравшихся мужчин и женщин прокладывал себе путь Карез. Всей своей мощью он навис над молодой женщиной, словно гоня ее прочь.
Но она прямо встретила его взгляд, отказываясь повиноваться.
— Но это же так ясно, Карез, — нетерпеливо проговорила она. — Время, отпущенное нам здесь, истекло. Мы должны успеть до того, как тарниши смогут закончить то, что они начали проделывать с нашими дедами.
— Женщина, не будь смешной, — прокричал он.
Звуки громких голосов привлекли внимание людей, которые начали собираться перед входом в зал. Все они были встревожены, огорчены и боялись будущего, а теперь к тому же они потеряли вождя, и некому было руководить ими. Карез пришел к выводу, что этот момент как нельзя лучше подходил для решительного шага. Он выскочил вперед, заслонив Валориана, и поднял обе руки, чтобы успокоить встревоженных людей.
— Не будет никаких переселений из Чадара. Тарниши, конечно, сейчас злы, но они скоро придут в себя и поймут, что будет куда лучше оставить нас в покое на тех землях, где мы сейчас и обитаем.
— Отчего же? — спокойно спросил его Валориан.
Он стоял неподвижно, скрестив на груди руки, но его избитое лицо выражало нетерпение. Он едва не валился с ног от усталости, но все же понимал со всей очевидностью, что он должен был предпринять. Айдан оказался прав. Для того, чтобы привести все племя в новые земли, он должен был стать вождем, а это, без сомнения, означало противоборство с Карезом. Он давно уже знал, что Карез вынашивал тщеславные планы стать верховным вождем, но мысль о том, что его стремление могло превратиться в реальность, до настоящего момента не тревожила Валориана. Если Карез провозгласит сам себя вождем, то Валориану придется бросить ему вызов в традиционной дуэли. Но, к несчастью, Карез не участвовал в нападении на Актигориум. Он оставался в тени с небольшим количеством воинов, защищая другие кланы. Он отдохнул, был здоров и силен, как медведь.
Валориан же со своей стороны почти не отдыхал и не ел уже целых семь дней. Он перенес ужасные побои, его мускулы болели и были растянуты кандалами, а сила его значительно уменьшилась из-за того, что ему приходилось пользоваться колдовством, чтобы спастись из Актигориума. Он прекрасно сознавал, что был совершенно не в состоянии участвовать в любом виде боя. И все же никакие силы в мире не заставили бы его отступить.
— Отчего? — переспросил Карез, фыркая, словно поражаясь очевидной глупости вопроса. — Мы выращиваем мясо, которое их кормит, и лошадей, которые им служат. В некотором смысле мы для них даже очень важны.
— А я устал от того, что мне приходится набивать их желудки, — прокричал какой-то мужчина из толпы. Остальные же переговаривались шепотом, некоторые вслух громко выражали согласие.
— Нам нечего бояться тарнишей. А это маленькое происшествие само собой уладится, — заявил Карез. — Мы заплатим нашу дань, и они будут удовлетворены.
— Маленькое происшествие! — воскликнул Валориан. Он выступил вперед из-за тучного здоровяка. Его глаза, казалось, метали молнии, а выражение лица не сулило ничего хорошего. — Так ты называешь убийство и пленение двух семей «маленьким происшествием»? А как же тогда ты назовешь резню всего племени, маленьким недоразумением, что ли? Протри глаза, Карез. Тирранис никогда не позволит нам просто так жить после этого налета на Актигориум. Мы исчерпали пределы нашей полезности. А для его престижа мы больше теперь подойдем мертвыми.
— На самом деле ему нужен только ты, — прокричал в ответ Карез. — И как верховный вождь я позабочусь о том, чтобы вместе с данью передать и тебя генералу Тирранису, живого или мертвого. Нет никакого смысла жертвовать всем племенем ради одного человека.
— Что ты сказал? — спросил ледяным голосом Валориан.
Карез ничего не ответил. Вместо этого он посмотрел в лица стоявших вокруг людей, вытащил меч и направил его острие к небу:
— Перед лицом Шургарта я провозглашаю себя верховным вождем. Пусть всякий, кто осмелится бросить мне вызов, выйдет вперед и ответит перед богами.
Все глаза устремились на Валориана, и он не разочаровал надежды людей. Без слов Мордан протянул ему меч, и Валориан с такой же силой воткнул его в землю у ног Кареза:
— Именем богини Амары я бросаю тебе вызов.
Люди были поражены. Мужчины обычно не взывали к Амаре, Богине Матери, в подобных случаях. Только Кьерла да Мать Вилла не выразили удивления. Амара покровительствовала Валориану с того самого первого дня, когда он повстречался с молнией. Они понимали, что вызов, брошенный им, был всего лишь еще одним шагом по пути, предначертанному судьбой.