Напрягшись, она постаралась говорить как можно уверенней:
— Не могу утверждать, что все слухи о Мерлине правдивы, — выдавила она. — Я давно не видела его, но… как мне кажется, он по — прежнему… в силе, хотя и стар…
Шанталь замолчала, не зная, что ещё сказать. Все это время Сгаташ не отрывала от нее проницательного взгляда. Когда девушка закончила говорить, глаза главной ведьмы подозрительно сощурились, и Шанталь стало не по себе. Королева не сразу ответила, продолжая сверлить собеседницу пытливым взглядом. Неужели, она догадалась, что девушка что-то недоговаривает?
— Ну, что ж, — спустя некоторое время выдала Сгаташ, — значит, нам по — прежнему стоит быть осторожными и не рисковать.
При этом она поглядела на остальных членов клана, и как только ее взгляд отпустил Шанталь, девушка почувствовала несказанное облегчение… лишь на мгновение, когда цепкие глаза Сгаташ снова впились в нее.
— Следовательно, нам нужно копить волшебную энергию до Вальпургиевой ночи, — снова главная ведьма обратилась к девушке. — А до меня тут дошли слухи, будто ты ее потихоньку тратишь.
Шанталь дернулась и скосила взгляд на ворона.
— Это был лишь…
— Обряд Весеннего Очищения, — закончила за нее Сгаташ и кивнула. — Вот и я сказала Эвклиду, что ему не о чем беспокоиться. Я уверена в членах своего клана. Каждый из нас делает все возможное ради благополучия рода. Мы все стоим горой друг за друга и должны держаться вместе, иначе черная сила Союза поглотит нас с головой.
Шанталь выдержала взгляд главной ведьмы и ничем не выдала своего волнения. И только два красных пятна, появившихся на ее щеках, показали, что до девушки дошла информация, которую желала передать ей Сгаташ. Когда глава клана наконец отвернулась от нее и продолжила дискуссию, несколько секунд Шанталь стояла, слегка оторопев. Ей показалось или ее хотели запугать, а может, призвать к ее совести? Если так, то это им удалось. В обоих случаях.
Когда собрание подошло к концу, девушка уже считала секунды, чтобы вернуться домой. День близился к своему логическому завершению, а ей еще предстояло возвращаться домой долгой дорогой через болота, поэтому объявление о конце слёта стало для нее настоящим подарком. И даже когда Кларелиш увязалась за ней, якобы совершить небольшую ночную прогулку, Шанталь не стала этому противиться.
Когда все разошлись по комнатам, Сгаташ продолжала сидеть в своем кресле, глядя в пространство и задумчиво потирая подбородок. Слуги, действуя словно призраки, появлялись в гостиной, наводили порядок, раздували огонь в камине и снова исчезали. Хозяйка не обращала на них никакого внимания.
— О чем задумалась, госпожа? — спросил ее верный ворон, уже уставший наблюдать за молчанием ведьмы.
— Ты же знаешь, Эвклид, — ответила ему Сгаташ, все так же отрешенно глядя в пространство. — Не так много времени осталось до главного события года, а я еще не собрала достаточного количества сил.
Ведьма сухо улыбнулась. Она никому не скажет, даже верному советнику, но порой ей казалось, что только одной ненависти к Союзу, а особенно к Кларкам, ей хватит, чтобы раз и навсегда уничтожить эту треклятую троицу. Да, она ненавидела их лютой ненавистью. Все знали ее как уравновешенную, невозмутимую особу, способную всегда сохранять холодную голову, в любой ситуации действовать трезво и не паниковать. Именно такому человеку — Сгаташ была уверена — могли подчиниться десятки и даже сотни ведьмаков, и именно такой она для них и стала.
Но на самом деле в ее душе бушевал настоящий безумный огонь. Пламя дикой злобы и отвращения к Союзу душило ее и разрывало на куски. Она жаждала мучительной гибели тех, кто стоял сейчас у власти Маам Кросса, их полного уничтожения. Они незаконно получили в подарок эти благодатные земли и изгнали ее народ прочь. Из-за них она лишилась дома, вынуждена была скитаться по свету, ее отец умер на чужбине, бедный и всеми брошенный, а последние годы провел, как подвальная крыса, подъедая остатки с помоек. И все это из-за них — из-за Союза. Да, главным объектом своей вражды стоило делать наместника Аркадиуса, даровавшего Кларкам, Левенвортам и Ротерстоунам земли Драгонешти. Но этот подлый мерзавец давно уже горит в чистилище демона Девола. Об этом позаботились ее предки, накормив его отравленным бульончиком. А вот Союз оказался на редкость живуч. Что только Драгонешти ни делали, чтобы сжить со свету этих самозванцев и вернуть себе Маам Кросс, но увы им это так и не удалось. Вернее, пока не удалось…
После смерти отца Сгаташ поклялась, что закончит дело, начатое ее предками. Эти подонки ответят за каждый день страдания, что перенес ее род.