Мэрилин (смущенно улыбается, поглядывает на Антона). Армейские шутки…
Джонатан. А что, без штанов — ведь удобно!.. (Хохочет.) Я правильно говорю — а! А!..
Антон (улыбается). Что говоришь?..
Джонатан. Я хочу знать, вот скажи: ты самые последние штаны можешь отдать?
Антон. Кому?
Джонатан. Ей!
Антон (смущенно улыбается). А зачем ей мои штаны?..
Джонатан. Неважно, ей нужно, отдашь? Я сказал, что отдашь. Что, я неправильно сказал? Не отдашь?
Антон. Ну, собственно, если очень нужно… Там, в сумке, пожалуй… А когда ей надо?..
Джонатан. Прямо сейчас. Она хочет прямо сейчас. Прямо не может терпеть, как хочет: прямо сейчас!
Антон. Но штаны у меня, ты скажи ей — если по правде — дрянь…
Джонатан. Ох, ты упрямый, да черт с ними, со штанами! Я ей сказал, что ты добрый! Я ей сказал, что ты, если надо, для друга ничего не пожалеешь!
Антон (вправду растерян). Но я… Я не знаю… Зачем эти жертвы?..
Джонатан. Фу, ты!.. Мэрилин, он очень добрый. Он хочет отдать штаны — немножко стесняется.
Мэрилин (с любопытством глядит на Антона). А, я как раз собиралась пойти, приготовить нам кофе… Я скоро… (Плавно удаляется.)
Антон. Ты пошутил? Что ли, серьезно?.. Да нет, старина, ты, правда, смеешься надо мной?..
Джонатан достает флягу — кажется, опустела. Невозмутимо наполняет огромный бокал виски — залпом выпивает. Мгновение морщится. Снова закуривает. Из бутылки остаток виски переливает во флягу.
Жорка, эй…
Джонатан. Смотри, я не шучу: тебе скоро 52 года.
Антон (улыбается). Кажется, столько же, сколько и тебе.
Джонатан. Давай лучше о тебе: и как ты тут будешь — старый, больной, одинокий, в чужой стране?
Антон. Почему я больной — я не больной…
Джонатан. Не больной — значит, будешь больным. Это, знаешь, дело такое… И старым будешь, и одиноким будешь, и несчастным… (Вдруг, пронзительно смотрит на старого товарища.) Или что, ты думаешь, ты все еще молодой?.. Или, ты думаешь, жить будешь всегда?..
Антон. Я так не думаю…
Джонатан. Ты так не думай. Ты — старик. Денег — нет. Языка — нет. Профессии…
Антон. Есть у меня профессия!
Джонатан. Ну, какая-такая у тебя профессия?
Антон. Ты же прекрасно знаешь: я — историк, философ…
Джонатан. Не знаю такой профессии. Сейчас любой дурачок — он философ. Кого ты здесь этим собираешься удивить?
Антон. Да, я, собственно, не приехал удивлять. Я приехал…
Джонатан. Зачем ты приехал? Не слышу. С этой дурацкой сумкой — и все? Что у тебя там — спортивный костюм? И все?.. Зачем ты приехал? Зачем??
Антон (тихо). Ты звал…
Джонатан. Я звал!.. Я его звал!.. Я сказал: приезжай — я не звал!.. Я сейчас о другом: без денег, без квартиры, без профессии, старый, больной, как ты будешь жить?
Антон молчит. Растерянно улыбается.
Я тебя спрашиваю, как большого, взрослого человека. Смотри, ты пойми меня правильно: я лично очень рад, что ты приехал, но ты понимаешь… Ты понимаешь, что я… Я тут сам 30 лет лапу сосу. На двоих одной лапы не хватит — так?..
Антон молчит.
Так или не так? Я у тебя спрашиваю.
Антон (улыбается с грустью). Потянуло к тебе… Да куда-то уехать, и даже неважно, куда… Чего-то в себе изменить, вокруг себя… Так получилось, я же нигде не бывал…
Джонатан. Ну…
Антон. Да мне-то много не нужно… И там ничего не имел, а тут мне… Как получится… Право, не стоит, и ты из-за меня не переживай… Если ты, правда, из-за меня… Бог даст, может быть, все образуется…
Джонатан (самому себе пальцем тычет в грудь). Бог даст — если Бог даст! А если не даст?
Антон(растерянно улыбается). Ну, тогда…
Джонатан. Что тогда? Не тогда!.. Смотри: ты Мэрилин видел?
Антон. Да, ты нас познакомил…
Джонатан. Хорошая женщина, да?..
Антон. Да…
Джонатан. Хорошая или нет? Только голову мне не морочь: нравится — или нет? Мне не морочь, ей не морочь. Да или нет?