Идти в проститутки Лиля не хотела. Она и так этим делом подрабатывала. Лучше уж замуж.
Сперва Лиля оглядела внимательно жильцов в собственном доме. Среди них были два холостяка, но они не подошли. У одного была очень маленькая квартира. Другой водил регулярно девок и отучить его от этого дела Лиля не предвидела никакой возможности. На собственном дворе шансов не было. Надо было искать на стороне.
Сперва Лилин взгляд упал на клиентов. Но результат был малоутешительный. Из последних десяти один был студент, а девять других семейные, в том числе два из Калинина, ну что за блядский город, ей-богу. Лиля уже была раз в Калинине, и он ей не понравился.
Шел 1956 год. У Лили обнаружился аппендицит, и ее отвезли в больницу. Там она познакомилась с врачом. То ли врач был сам больной, то ли еще что, но он после операции пригласил Лилю к себе домой, и тут Лиля и решила бы остаться, если бы врач не решил оставить ее сам.
На врача Лиля буквально готова была молиться. Мало того что он имел высшее образование. У него все знакомые были такие. Благодаря этому Лиля смогла ознакомиться с настоящей культурой. Это впоследствии очень помогло. Ведь чем человек старше, тем меньше он может полагаться на собственную внешность. Особенно женщины. Они особенно теряют потенциал с течением возраста. После тридцати женщине культура нужна будь здоров.
Лиля здорово поднабралась между врачами. Двадцатый съезд партии, Кама Сутра, Эрих Мария Ремарк, Анна Ахматова и кое-кто еще вошли в ее жизнь навсегда. И всем этим она была обязана врачам, которых во всей последующей жизни продолжала искренне уважать. Жаль, что больше врачи ей не попадались. Но пять лет, проведенных в обществе врачей, сделали ее намного культурней, чем она была раньше, и вообще открыли ей глаза. Она пробыла бы между врачей и дольше, если бы еённый врач не разбился бы в автомобиле.
Дело в том, что врач купил автомобиль. Но счастье обернулось несчастьем. В одно мгновение ока Лиля осталась одна.
Три обстоятельства сделали ее положение особенно и совершенно невыносимым. Во-первых, после похорон все врачи, с которыми якшался покойный врач, ее покинули. Еще вчера, можно сказать, приходили жрать-пить, а сегодня уже адрес забыли, скоты, бульдоги. Во-вторых, за время праздничной жизни у врача Лиля однажды родила дочь и надо было что-то с ней делать, не говоря уже о том, что кормить. В-третьих, после смерти врача оказалось, что их брак не зарегистрирован. Это уже было вообще хуй знает что.
Черт с ним, с врачом, но вместе с ним пропала и жилплощадь. Лиля сделала все, что могла. Судебный исполнитель как пришел, так и ушел. Милиционер постоял-постоял в дверях и тоже удалился. Два других милиционера просто не могли достучаться. Две недели Лиля просидела в квартире, успешно делая вид, что никого дома нет.
Когда кончилось продовольствие и Лиля с дочерью начали испытывать голод, пришлось высунуться, и тут-то квартиру взяли штурмом.
Если бы это были представители законной власти, то Лиля их как-то сумела бы скрутить. Их все же держал за руки закон, а как оставить закон в дураках Лиля уже соображала.
Но это не были представители закона, это были соседи. У соседей положение было отчаянное. Их было шесть человек, и они жили в одной комнате. Какой-то шакал им сообщил, что Лиля живет на площади выбывшего врача незаконно, бездокументно, и соседи быстро сообразили, что им выпадает шанс, который больше не выпадет вплоть до полного коммунизма. Они все высыпали на лестницу и стали ждать, когда Лиля высунет голову. Они, конечно, понимали, что голод рано или поздно выкурит ее из берлоги.
Как они думали, так и вышло. И только Лиля ступила ногой за дверь, как ей дали в глаз, содрали с нее юбку и кинули с лестницы. Когда Лиля, не совсем еще очухавшись от ушибов почек и черепа, подползла на четвереньках к квартире, квартира уже была занята и даже часть мебели была вынесена наружу.
Лиля вопила и визжала несколько часов, но все напрасно. Не то чтобы соседи были такие уж нечувствительные, что само собой, но ко всему прочему они все были глухие, и родители, и дети — вся семья была глухая, даже глухонемая, мерзавцы. Один только раз глава соседской семьи повернулся лицом к Лиле и сказал: уууууу.