— А с чего это мне обижаться на ваш вопрос, назовите причину. — Слишком быстро он это проговорил, чуть было не запнулся.
— Ну, раз вы такой причины не видите, то и я тоже, — с деланным добродушием проговорил Даунз.
Дюран энергично шлепнул рукой по перилам, оттолкнувшись от них, неторопливо обошел Даунза и, снова приблизившись к перилам, небрежно облокотился на них. Даунз машинально обратил лицо в его сторону.
— А вас что сюда привело? — спросил Дюран, когда перестановка завершилась.
Даунз многозначительно улыбнулся. Подразумевалось, что Дюран, хочет он того или нет, обязан разделить эту многозначительность.
— Что же меня могло сюда привести? — вопросом на вопрос ответил Даунз. — Да уж не желание поразвлечься, уверяю вас.
— Ах, — только и нашел что сказать Дюран. Краткое, неуклюжее «ах».
Из дверей салона, находившегося на некотором расстоянии от них, но, увы, в пределах видимости, вдруг показалось что-то пестрое: какая-то женщина задержалась на пороге, поскольку, видимо, никак не могла распрощаться с кем-то, кто находился внутри. Сердце Дюрана, как острый камень, ударилось о его грудную клетку. Потом появилась и вся женская фигура целиком: высокая, в синем — не она.
Он снова переключил внимание на Даунза и услышал чуть было не пролетевшие мимо его ушей слова:
— До меня дошли слухи об ослепительной блондинке, которая находится здесь в обществе какого-то мужчины и производит настоящий фурор. Они проникли даже в Новый Орлеан.
Дюран судорожно передернул плечами. При этом локоть его немного соскользнул с перил, и ему пришлось вернуть его на место.
— Блондинок на свете сколько угодно.
Какие же они идиоты, с горечью подумал он. Сколько времени они уже здесь торчат; можно было догадаться….
— То была ослепительная блондинка, легкая и миниатюрная, — терпеливо уточнил Даунз, не отрывая от него немигающего пристального взгляда. — Очаровательная женщина.
— Вас кто-то надул.
— Вряд ли, — возразил Даунз, — поскольку эти сплетни не были предназначены для моих ушей. Их случайно подслушали. — Он сделал паузу. — Вам не встречалась здесь такая пара? Как я понимаю, вы здесь находитесь дольше моего.
Дюран устремил взгляд на свои ноги.
— От блондинок я излечился, — жалобно пробормотал он.
— Но возможен рецидив, — сухо заметил Даунз.
Что он хочет этим сказать? Дюран недоумевал, но решил, что спорить не стоит, иначе будет хуже.
Он достал часы.
— Мне пора.
— Где вы остановились?
Дюран неопределенно ткнул большим пальцем через плечо.
— Вон там.
— Я вас провожу, — предложил Даунз.
«Он хочет выяснить, где я живу, как же от него отделаться?» — лихорадочно соображал Дюран.
— Я немного тороплюсь, — с трудом выдавил он.
Даунз успокаивающе улыбнулся:
— Я не привык давить на людей. — И многозначительно добавил: — Ни в чем, что не относится к моей работе.
— В какую вам сторону? — вдруг спросил Дюран, заметив, что тот готов повернуться и направиться в противоположную сторону, к салону модистки. Она может выйти оттуда в самый неподходящий момент.
Он схватил Даунза под локоть и с такой же настойчивостью, с которой минуту назад отказывался от его общества, предложил:
— Ладно, пойдемте. Разрешите предложить вам кружечку пива?
Даунз задрал кверху голову.
— Солнышко припекает, — согласился он. — Вы, например, совсем взмокли. — В том, как он произнес эти слова, Дюрану послышалась нотка сарказма.
Они пошли рука об руку. С каждым шагом Дюран говорил себе: вот я еще чуть подальше его отвел. Теперь она в чуть большей безопасности.
— Вот какое-то заведение, давайте сюда заглянем, — предложил он через некоторое время.
— Я и сам собирался вам это предложить, — сказал в ответ Даунз. И снова не без сарказма в голосе.
Войдя, они сели за небольшой плетеный столик.
— Два пива, — заказал Дюран подошедшему к ним усатому официанту в полосатой рубашке. И, не дав ему отойти, спросил: — Где здесь клозет?
— Прямо.
Дюран поднялся.
— Простите, я вас на минуту покину.
Даунз улыбнулся, как ему показалось, иронично.
Дюран, оставив его сидеть за столом, вышел за видневшуюся в глубине помещения дверь. Оттуда проследовал по ведущему наружу коридору и очутился на заднем дворе. Тогда он помчался как одержимый. Он и в самом деле был одержим, — одержим решимостью спасти ее.
Глава 45
Он носился как сумасшедший между гардеробами с открытыми дверцами и чемоданом с поднятой крышкой, с пустыми руками в одну сторону и сгибаясь под тяжестью кипы ее платьев в другую. Он бросал их как попало, поэтому чемодан очень скоро переполнился, хотя мог бы вместить и гораздо больше. Но упаковывать вещи как следует времени не было. Нужно было спасаться, бежать, как можно быстрее.