Сердце приятно сжималось при прочтении этих строк и в первый, и во второй, и в третий раз. Было сладостно и отчего-то немного тревожно, словно я шел на первое свидание. Не скажу, что всегда уверенно «танцевал» любую понравившуюся девушку, но тушеваться не в моем стиле. А тут, надо же, прям чувствую, как покрываюсь краской.
Видимо, не я один это заметил, потому что подошедший незаметно Армен, кивнув на пейджер, как-то двусмысленно спросил:
— Не дождется тебя, да?
Я подумал, что дождется. Сибирский самолет вылетал в 20:35, и вернуться к половине десятого на Цветной бульвар было вполне решаемой задачей.
— Дождется, — ответил я и посмотрел на двадцать кирпичей, сложенных из стодолларовых купюр — два миллиона! На такие деньги можно было стать даже депутатом Госдумы, но меня тогда интересовала только Майя.
Сложив деньги в спортивную сумку, я подумал, что в моем распоряжении остается чуть больше полутора часов до вылета и, сообщив охране по рации, быстро вышел из «обменника». Сеня прикрывал своим массивным телом справа, другой охранник слева, а у открытой двери броневика стоял третий, зорко наблюдающий за крышами старых домов.
Я впрыгнул в салон броневика, следом охранники. Сеня уселся на свое законное справа от водителя, и я торопливо произнес:
— Боря, гони! Опаздываем!
— Вы всегда опаздываете! — пробурчал водитель Коля по прозвищу «Кефир» и нажал на педаль взревевшего автомобиля.
— Нет, сегодня никак нельзя опоздать!
— Дама сердца ждет? — усмехаясь, спросил «Кефир».
— Да, в полдесятого у цирка.
«Кефир» посмотрел на приборную доску, где еле видно светился циферблат:
— Так мы даже раньше приедем.
— Отлично! Давай, Боря, поехали, поехали, родной!
Мы мчались по вечерним улицам, а я смотрел на них сквозь маленькое окошко и пытался понять, что меня тревожит. Меня определенно что-то мучило, но сколько ни думал, все сводилось к вечерней встрече с Майей, с чем подсознание категорически не соглашалось, требуя выявить истинную причину беспокойства. Я проверил сумку, незаметно надавив на нее коленом — сумка та же, в ней лежат деньги (их упругость я опознал бы любым местом), проверил документы. Все было в порядке, и даже липовая лицензия, позволившая пару раз обмануть недалеких милиционеров, лежала в кармане, аккуратно вложенная в прозрачный файл.
Снова взглянув в окошко, я увидел, что мы проезжаем пост ГАИ на выезде на Киевское шоссе. До Внуково оставалось ехать минут десять, и чем ближе мы подъезжали, тем острее становилось чувство потери. Будто я посеял что-то очень важное, без чего случится катастрофа! Еще раз обыскав все карманы (деньги на месте, на ресторан хватит, паспорт, лицензия — все на месте, черт!) и попинав пару раз сумку, посмотрел на ближнего ко мне охранника:
— Че-то не так, Ден? — спросил охранник, внимательно глядя на меня.
— Сам не пойму, — я посмотрел на обернувшегося назад великана Сеню, — такое ощущение, будто потерял что-то… или забыл!
Я смотрел на Сеню, и до меня медленно доходило невозможное…
— Может, Антона? — простодушно спросил великан Сеня.
…Армен вышел из дверей кухни, торопливо дожевывая на ходу остатки бутерброда, одновременно разговаривая по телефону. Времени на еду никогда не хватало, и сейчас, закинув пару бутербродов, он спешил в свой кабинет, чтобы договориться о продаже, покупке, снова продаже и снова, и снова! Пробежав мимо караулки, Армен чуть замедлил шаг, дошел до своего кабинета, остановился и, отключив мобильник, торопливо вернулся к дверям караулки. Посмотрев на Антона, безмятежно наблюдающего за прыжками Джеки Чана, Армен осторожно спросил:
— Ты же… Антон?
Антон медленно повернул к нему голову, всмотрелся своими подслеповатыми глазами в стоящего перед ним худого и невысокого армянина и кивнул:
— Ну, я же.
— А что ты здесь делаешь?! — Армен чувствовал, как тревожно засосало где-то под сердцем.
— Дена жду, — ответил Антон.
— Ты что…, совсем?! — Армен еле сдерживался, чтобы не сорваться перед удивленно взирающими на него охранниками. — Он же уехал! Давно!
Антон невозмутимо выждал паузу и, почти не щурясь, негромко произнес:
— Ну, значит, так надо.
Открыв огромную «Моторолу», Армен занес пальцы над цифрами и замер. Затем резко повернувшись к Антону, он спросил:
— Какой у него пейджер?!
Антон молча пожал плечами.
— А телефон в броневике есть?!
Антон вновь поднял плечи. Рявкнув какое-то сложное армянское ругательство, Армен растерянно посмотрел на свою охрану. Один из охранников, прочистив предварительно глотку, негромко сказал: