Павел Андреев
ВАМ БЫ ТАМ ПОБЫВАТЬ
Приехать в Мелитополь я планировал давно, очень давно, но все как-то не получалось. А если вдруг начинало получаться, то страх перед встречей с прошлым каждый раз опрокидывал меня, лишая равновесия в жизни. В конце мая 2006 года я все же купил билеты в Мелитополь — туда и обратно.
Российские железные дороги обещали меня доставить третьего июня, в шесть утра, на железнодорожный вокзал города Мелитополя. Конференцию планировалось завершить к четвертому июня — где-то под Одессой. Между двумя этими датами было более пятисот километров — почти двенадцать часов на рейсовом автобусе. Поэтому предложение посетить конференцию я отверг с легким сердцем, честно мотивировав свой ответ — не успею.
Шестьдесят четыре часа я провел в цельнометаллическом вагоне номер тринадцать, двигаясь от опорного края державы в направлении НАТО — с Урала в Крым. Моими соседями по купе были добрые, простые люди — семейная пара. Он — офицер подводник в отставке, она — его верная вторая супруга. Они ехали в Севастополь. Я слушал их тихое воркование и думал, кто из них сорвется первым? Первой оказалась супруга.
Уфу проезжали ночью. Стоянка была больше получаса. Я проснулся от нездоровой суеты — супруга бегала по вагону в поисках мужа. Деньги, документы, одежда — все было на месте, и никакие улики не указывали на попытку бегства. Проводница сонно мотала головой, сочувственно и не в такт, поддакивая о том, что такое часто бывает. Что именно бывает часто в ее практике, она деликатно не уточняла. Через десять минут паники в купе появился пропавший пассажир.
Хорошо ориентирующийся в отсеках подводной лодки офицер заблудился между соседними вагонами. Когда диктор объявил посадку, он по команде занял свое место в коридоре вагона — напротив своего купе. Поскучав у окна в коридоре вагона, устав наблюдать удаляющие огни башкирской столицы, моряк решил вернуться в свое купе. Поймите его удивление, когда на его месте уже кто-то спал. Убедившись в том, что это именно его купе, он проверил на месте ли его жена. На второй полке, над его нижним местом, действительно спала какая-то женщина — на ощупь очень похожая на его жену! Офицер взял паузу и вышел в коридор. Там через три минуты, у прохожего пассажира, он узнал номер вагона и понял, как он ошибся. Четыре двери двух тамбурных отсеков не преграда для подводника в отставке. Его возбужденно-виноватый вид выдавал все, о чем он успел подумать за эти минуты. О чем думала жена, уже через минуту знал уже почти весь вагон …
Время в пути тянулось медленно. Вагон был полный. Почти все ехали до конца, поэтому через сутки обстановка в вагоне стала напоминать мне академическую труппу на гастролях — каждый мечтал прийти на похороны своего коллеги раньше, чем коллега придет на его похороны. Одним словом, обычные, добрые люди в утомительном ожидании заслуженного отдыха.
Когда раздали таможенные декларации, скрыть цель своей поездки мне не удалось. Начались расспросы. Подводник тут же окунулся в воспоминания о стрельбе по бутылкам из пистолета — сразу с двух рук.
— Стрельба с двух рук вызвана лишь Вашим желанием пальнуть флэш. А желание пальнуть флэш хорошо лишь для спортсменов. Такая практическая стрельба совершенно не учитывает реалии ответного огня — вдруг прокомментировал его рассказ я.
— Бутылки же не стреляли по вам в ответ? А если бы они выстрелили, пару раз, осколками своего стекла? Вы бы сразу поняли, что перемещение в полный разворот к цели — это первые шаги к самоубийству. За одно бы и познакомились с «дисциплиной прицела» — когда каждый должен знать и полностью контролировать только свой сектор стрельбы или, например, узнали бы, как порой, в момент ведения прицельного огня, стрелок зацикливается на своей цели и не видит, что происходит вокруг. Практические навыки такой стрельбы по бутылкам может и хороши при фронтальном и скоротечном подавлении огнём, что конечно применимо в отсеках подводной лодки, но где вы видели окопавшегося стрелка из пистолета?..
— Откуда ты все это знаешь? — спросил меня офицер.
Действительно, откуда я все это знаю?
Границу пересекли спокойно. Досмотр был беглый и непрофессиональный. Зато после границы сразу оживились менялы. Сосед военный поменял рубли на гривны, соблазнившись на сто восемьдесят гривен за тысячу рублей. Ну вот, с этого момента что-то вроде началось. Или нет, раньше, когда я получил звонок, сразу после прохождения таможни, о том, что мой однополчанин, отказавшись съездить со мной в Мелитополь, стал виновником автокатастрофы с трупом? Да нет, наверное, все началось летом 2004-го…