Да, Алеша, рассказ об этой замечательной машине сначала не был запланирован. И, конечно же, не потому, что я хотел скрыть существование такого удивительного воздушного корабля. Просто, когда составлялся план, «Ту-104» еще не существовало.
Через несколько дней я встретился с другим авиационником. И что же? Новая встреча — новая поправка к плану.
— Если ты собираешься сэкономить место за счет рассказа о приборах, то это будет с твоей стороны величайшей глупостью! Имей в виду, что будущее — за управляемыми ракетами. А что такое межконтинентальная баллистическая ракета? Большой двигатель, маленькая начинка и очень точные приборы. Поверь мне — будущее принадлежит приборам! Я ж все-таки доктор технических наук. И вообще, заворачивай-ка лучше своего Алешу на инженерный факультет. Вот что я советую…
Доктор наук внес сомнение в мою душу.
В его словах многое было преувеличено (он увлекающийся человек!), но что верно, то верно: приборы в авиации делаются все более и более значительной силой. Дней пять я колебался — так не хотелось ломать план, но нельзя же держаться за букву, как слепой за стену, — и я еще раз поправил свои предварительные наметки.
А время шло, и о моей работе над книжкой узнали другие друзья-авиаторы. Каждый хотел помочь добрым советом.
И так как друзья мои очень разные люди, то за короткий срок выяснилось, что мне необходимо в первую очередь познакомить моего приятеля Алешу и его товарищей, берущих курс в «реактивщики», со следующими наиважнейшими вещами:
с основами метеорологии и правилами чтения синоптических карт;
с устройством катапультного сиденья;
с конструкцией авиационных скафандров, поднимающих «потолок» летчиков;
со схемой интереснейших летательных машин конвертопланов;
с таблицей мировых рекордов, зарегистрированных в ФАИ;
с правилами приема в авиационные училища и программой вступительных испытаний;
с главными рекомендациями авиационной медицины, бдительно охраняющей здоровье летного состава;
с проектом новой формы одежды в Военно-Воздушных Силах;
с биографиями лучших летчиков;
с перечнем авиационной литературы, вышедшей за последний год;
с адресом Московского Дома авиации, где наглядно показана вся история наших крыльев…
Время идет, и список поправок и дополнений к плану продолжает увеличиваться.
Вносит коррективы и сама жизнь. За время работы над книгой в авиации неоднократно меняются различные рекордные достижения; пресса сообщает о полете туполевской машины в Америку; Аэрофлот ставит на пассажирские линии первые вертолеты; сдаются в эксплуатацию новые воздушные корабли «Ан-10», «Ил-18», «Ту-114», а несколько позже в небо выходят «Ан-24» и «Ту-124»…
Сначала все это очень тревожит и обескураживает меня.
Но в какой-то день я решаю, что обо всех сложностях я честно расскажу тебе в последней главе, и на душе делается сразу спокойнее.
Ты же разумный человек и, конечно, понимаешь и видишь, как быстро течет, да какое там течет — несется наше время. Никаких сверхзвуковых скоростей не хватит, чтобы обогнать его, никаких рук не придумать, чтобы объять все!..
О многом рассказал я тебе, Алеша, рассказал без прикрас, как самому хорошему другу, как своему сменщику, и, если б не один случайный разговор, свидетелем которого мне пришлось быть, тут бы я, наверное, и кончил книжку, от всего сердца пожелав тебе долгих, высоких, дальних и безаварийных полетов.
Шли вчера по московской улице Горького двое: совсем еще юный летчик (шинель только что от портного, пуговицы новенькие — горят, складки на брюках — не дай бог зацепиться: порежешься) и девушка, тоже совсем молоденькая, курносенькая, по всем признакам — задира; шли дружно, в ногу, плечом к плечу. И разговор между ними был примерно такой:
— Невезучий ты, Миша, прямо жуть. Учился, учился, а теперь получается зря — без вашего брата скоро запросто обходиться будут?
— Не говорила бы лучше, чего не понимаешь. Летчик, милая моя, такая профессия, такая, понимаешь, квалификация, такое дело…
— …что ракеты великолепно без вас обходятся. Слушай, Мишенька, а, если авиацию твою совсем закроют, ты шофером сможешь?
— Ну, вот что: разыгрывать меня нечего. Самолеты пока еще не отменены. Ясно?
— Но ракета все-таки лучше, правда, Миша?..
Они свернули в переулок, преследовать их было неудобно, и чем закончился этот серьезный разговор — не знаю.
Однако и услышанного было достаточно, чтобы задуматься.
Задиристые замечания славной с вида девчушки и солидные ответы ее спутника, молодого пилота, не скрывали нешуточной тревоги.