Глава 6
Дальше пациенты повалили один за другим. Мой круг обязанностей очертился: принимаю, кладу на каталку, фиксирую ремнями, срезаю лишнюю одежду. А, да, еще Луна настроила мне право на просмотр личных данных на наличие страховки. Если пациент застрахован, я жму на кнопку, за ним приходят две гоблинские медсестренки, и укатывают в больницу. Если страховки нет, пациент — наш клиент.
Иногда Сат доверяет мне «чего-нибудь порезать». Правда, когда в очередной раз я как-то не так «порезал» мутировавший кишечник, Сат обозвал меня крабом криворуком и долго ругался. Не, я тоже Сата понимаю. Мало того, что работа напряженная, так еще вонь с той кишки была такая, что глаза резало. В общем, моя карьера хирурга закатилась сразу после резкого взлета. Из хирургов пришлось в одночасье переквалифицироваться в полотеры. Потому как последствия неудачного разреза пришлось устранять тоже мне.
Ближе к утру мы начали зашиваться, и у меня добавилась еще одна обязанность — не дать клиен… пардон, пациенту сдохнуть, до того, как дойдет его очередь. Моя единичка эпены позволяла раз в пять минут вводить только одну вакцину из двух имеющихся: либо регенерацию, либо метаболик. И я вводил на свое усмотрение, ребята были слишком заняты.
Я рассудил так: если пациент потерял много крови, то регенерация ему важнее, а если сильно повреждены внутренние органы, то метаболик поддержит жизнедеятельность на уровне химических и биологических процессов. Чуть позже, когда озвучил Сату свой терапевтический подход, Сат его одобрил, но посоветовал чередовать обе вакцины. Ну я и так чередую. Тоже научился втыкать в вену иглу с трубкой. Пять минут — прыскаю реген, еще пять минут — прыскаю мет. Ничо сложного.
В целом, работа, конечно, каторжная, зато время пролетает незаметно. Один только гном, поганец, нам сильно кровь попортил. Вернее, гномов было двое, потому что один притащил другого. Обычно нам просто спихивали пациента, а этот гном был толи родственником, толи корешом пострадавшего. Уходить он не собирался, решив проконтролировать, как будут лечить его друга, и постоянно мешался.
Лично я вытолкать этого доброхота не смог и вынужден был терпеть, как он дышит на меня смесью чеснока и перегара и лезет с дурными советами. Мало того, когда за потерпевшего взялись Сат с ребятами, гном и здесь не отходил. Чего-то требовал, стращал и ругался.
— Так, — Сат посмотрел на него строго, — Присутствовать при операции, а тем более выдвигать требования могут только плательщики. Вы подтверждаете готовность оплатить лечение вашего товарища?
Пьяный гном икнул и быстренько из приемного покоя сдриснул. А Сат молодец, ловко от гнома отделался. Надо будет взять на заметку, гномы — редкие жадюги. Второй гном, который покалеченный, имел серьезную травму головы. Половина его башки стремительно мутировала в какую-то звериную морду с вытянутой пастью. Даже смотреть жутко.
Сат и ребята потратили на него много сил и времени, буквально вытащили с того света. Ему даже черепную кость нарастили, а это требует вливания огромного количества силы. Но как только этот гаденыш очнулся, устроил скандал, заявил, что лечили его плохо, бездарно… вообще не лечили, а теперь деньги вымогают. Одним словом, редкостная гнида.
Сату пришлось вызывать дежурного представителя страховой компании, чтоб тот подтвердил факт проведенной операции. Представитель неожиданно занял сторону гнома. И в итоге тот свалил, не подписав никаких бумаг, умудрился отбрехаться и не дать доступ к собственным системным логам, хотя мы имели на этот доступ полное право. Даже спасибо не сказал. Остаток смены отрабатывали с тягостным осадком на душе.
— Вот как тут быть? — бледный от злости Сат задал риторический вопрос никому конкретно не адресованный, — Мы пашем в условиях полевого госпиталя. Делаем почти невозможное. А потом эти… эти… слов нет…
А я этого гнома запомнил, и имя, и адрес, и место работы. Гном все это указал, когда заполнял претензию по «факту оказания медицинских услуг ненадлежащего качества». Я пообещал сам себе, что паскудыш заплатит. Ребятам, правда, ничего не сказал. Не надо им знать о моих планах, сто пудов — не одобрят.
Когда небо начало светлеть наплыв пациентов пошел на убыль, а с приходом утра и вовсе иссяк.
— Ну что, Вик, — обратился ко мне Юп, когда мы расселись рядком на кушеточке со стаканчиками кофе в руках, — Сбежать от нас еще не появилось желания?
— Брось, Юп, — говорю, — Вы делаете большое дело. А уродов хватало во все времена. Если зацикливаться на каждом уроде, никакое дело с места не сдвинешь.