Вик, на правах командира первого отряда, первым зачитал фамилии из своего списка. Когда вся его группа переминалась с ноги на ногу возле доски он скомандывал им отправляться на выход. Вопреки ожиданиям Льюис остался сидеть на месте. Уже закрывая за собой дверь, брат лишь раз бросил на него взгляд через плечо.
Следующим подал голос командир третьего отряда, потом пятого, шестого, восьмого, десятого. Помещение опустело, на своих местах остались только миссис Артурз, Кара и Льюис. Повисла гнетущая тишина, казалось не действовала она только на Кару. На ее красивом лице играла легкая усмешка. У какой нибудь другой девушки она выглядела бы очень тепло и мило.
- Льюис. Насколько нам известно, ты уже подвергался обряду.
Ректор замолчала и вопросительно посмотрела на него в ожидании ответа. Льюис кивнул, уставившись в стол. Облизнул пересохшие губы, собираясь продолжить.
- И все пять лет эта сущность в спячке и не пробивалась сквозь защиту? Ты не ощущал ничего необычного в себе?
- Нет. Я ежегодно подвергаюсь подавлению. Это сдерживает демона.
- Вот и замечательно, но сегодня тебе придется пробудить его.
- Что?! Но…
- Не спорь – этого требуют обстоятельства. Отправляйся с Карой, по дороге она тебе объяснит, что нужно будет сделать.
Девушка жестом позвала за собой и быстро зашагала к выходу, тем самым показывая ректору, что ее полномочия на этом заканчиваются. За все время пока они петляли по коридорам и лестницам семинарии, Кара ни разу не обернулась, проверить успевает ли за ней подопечный. Из-за волнения все происходящее превратилось для Льюиса в бессвязный сон, в котором присутствовал бронированный фургон, длительная поездка, выданное устройство связи и увесистая, армейская сумка, яркое солнце и полумрак подъезда, быстрый подъем по многочисленным ступенькам.
- Ты там уснул, - из наушника в сознание пробился раздраженный голос.
- Что? А. Нет. Я у цели, - Льюис чуть не прошел железную дверь с нужным номером.
- Льюис соберись. Это твое первое задание. От его результатов будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Да, тебя страхуют, но будет лучше, если ты справишься без моего вмешательства.
- Хорошо. Я готов, что мне нужно сделать?
- Для начала выбей дверь.
- Не уверен, что мне хватит сил это сделать.
- Во время всех подавлений, тебе наверняка говорили как стоит поступать, чтобы случайно не пробудить демона. Так вот, сейчас делай все наоборот. Заставь его снести преграду со своего пути любым способом.
Заподозрив, что здесь стоит камера и за ним наблюдают, Льюис уселся прямо на холодный пол перед дверью. Закрыл глаза и начал размерено дышать, показывая, что пытается выполнить требуемое. Хотя уже давно, после того как Общество одним обрядом снесло барьер подавления, Льюису наоборот приходилось заглушать голос этой сущности в своей голове. Ему пришлось вспомнить тот день и покривляться на полу, изобразив внутреннюю борьбу. Все это время в наушнике молчали, не мешая происходящему.
Никто не отреагировал, когда Льюис поднялся на ноги. Протянув руку в сторону двери, он изобразил на лице еще одну внутреннюю борьбу. Рука затряслась, изображая усилия и дверь двумя рывками вмявшаяся внутрь, как от удара тараном, на третий сорвалась с петель, дав возможность попасть в квартиру. Льюис мог сделать подобное без кривляний, но так бы он выдал себя. Ему скорее приходилось прилагать усилия, пытаясь сдержаться. Сущность в нем вопила, от восторга, настолько ей нравились даже малейшие разрушения.
- Отлично, - наушник ожил, заговорив голосом Кары, - Теперь зайди в гостиную и займись содержимым своей сумки. Потом выгляни в окно. Ты поймешь что нужно сделать.
В сумке оказалась разобранная снайперская винтовка. Льюис легко справился с ее сборкой. В семинарии их учили, как обращаться с оружием. Двигался он нарочно медленно, не спеша подходить к окну. В голове метались мысли вперемешку с монологом демона, которому нравилось происходящее.
Что все это могло означать? Семинаристы не получали боевых заданий, хоть их и готовили как будущих солдат. Может плюнуть на все и сбежать? Зная свои возможности, Льюис был уверен, что сейчас у него последний шанс на побег. Вот только бросать все не хотелось, если он собирался добиться своей цели, то должен играть свои роли до конца.