- Быстрее, ты и так выбиваешься из графика.
Дулом винтовки, он медленно отодвинул шторку. Из окна было видно здание через дорогу, в квартире напротив его окна сидела женщина с бледным, заплаканным лицом, а перед ней, на столе мирно спал новорожденный ребенок. Заметив Льюиса, женщина подняла графин с водой, стоящий возле малыша и капнула пару капель на ребенка. От него пошел пар, он расплакался, моментально покраснев. Она подняла его со стола, тупо смотря перед собой. На одной руке протянула ребенка в сторону, уходя с линии выстрела.
Новорожденный высший. Ребенок был слишком маленький, чтобы уметь спрятать свою сущность и святая вода выдавала его. Неужели мать не сумела или не захотела скрыть это от врачей?
- Это ребенок Бертрама, командира четвертого отряда. Исправь слабость предателя, пошедшего против долга и попытавшегося спасти свое отродье. Ситуацию спасла только сознателность его жены, сообщившей о происходящем.
Он не хотел этого делать, наперекор демону, требовавшему выполнить миссию, ради собственной безопасности. Пауза затягивалась.
- Почему ты медлишь? Ты представляешь, каково было этой женщине когда эта мерзость вместо молока решила насытиться ее кровью, - голос Кары становился все холоднее.
Напряжение заставляло паренька поднимать и опускать дуло в нерешительности. Ведь на месте этого ребенка мог быть он. Только благодаря любящим родителям Льюис избежал подобной участи. Ни мать, ни отец не захотели обрекать его на такую участь. Они приложили уйму усилий, чтобы их сын жил нормальной жизнью. Ему очень их не хватало.
Льюис не понимал, почему люди так жестоки. Ведь этот ребенок, сам Льюис и такие как они почти ничем не отличаются. Если не дать высшему выпить человеческой крови в детстве, то жажда у него возвращалась только если он пользовался своими вампирскими возможностями. Так зачем устраивать эту охоту, тем самым толкая их в пучину? Почему нельзя помочь? Самому Льюису еще ни разу не приходилось пить кровь, он пользовался силами демона чаще, чем своими. А маска, скрывающая полностью лицо, как повод сохранять инкогнито, давала хорошую отговорку перед Вильсоном.
- Стреляй.
Сердце бешено забилось в груди, когда в поле зрения появилась Кара. Она остановилась возле ребенка и демонстративно положила руку на эфес своего меча. У матери ребенка покатились слезы по щекам, но она не сдвинулась, ни на миллиметр. Льюис уже не знал чего хочет, спасти малыша, выполнить задание или убежать.
- Хватит, - по барабанным перепонкам ударил знакомый голос, - Если бы, он действительно работал на Вильсона, то давно бы выполнил задание - такие не знают жалости. Или ты добиваешься произошедшего с Бертрамом?
- Льюис, на сегодня ты свободен. О результатах я сообщу тебе завтра, - по движениям девушки было понятно, что она оборвала связь, выключив переговорное устройство. Дальнейший ее разговор с Виком, находящимся вне поля зрения брата, был не слышен последнему.
Произошедшее сегодня сильно повлияло на Льюиса. Когда Кара потребовала стрелять, в нем что-то оборвалось. Теперь ему казалось, что даже мир поменял краски, став более тусклым. Придя домой, он больше часа пролежал у себя на кровати, пялясь в потолок. Метание между своей жизнью, Обществом и Вильсоном были невыносимы. Ему нужно действовать, иначе долго он так не протянет.
К сожалению даже дозвониться Вику не получилось, зато “учитель” ответил мгновенно. Предложение встретиться, во время комендантского часа, в центральном парке он воспринял флегматично, без лишних уточнений. Льюис был уверен, что Вильсон не ожидает от него удара в спину, поэтому у него есть все шансы выполнить задуманное.
В четверть первого, Льюис все скучал в одиночестве, сидя на лавочке перед фонтаном. Опаздывать было не в стиле пунктуального Вильсона.
- Похоже, он бросил тебя мне на растерзание, мальчик.
Льюис вздрогнул, он даже не заметил как по боковой алее подошла Кара.
- Но как?
- Льюис, неужели ты так ничего и не понял? Хочешь дам тебе подсказку?
- Буд так добра, - Льюис снял и отбросил маску. Теперь она не нужна, если Кара знает кто он то нет смысла ее носить - для него все кончено.