Прежде чем он успел обдумать своё решение, он нажал на другую запись в своём контактном листе. Включив автосоединение, он откинулся на спинку сиденья беспилотного такси, нервно поглядывая в окно, пока машина везла его по Третьей авеню.
К счастью, некоторые из этих штук всё ещё принимали наличные.
Тем не менее, паранойя продолжала бить его, пока он осматривал заднюю часть металлического ящика за передним сиденьем. Ник держал лицо отвёрнутым, прижимал ладонь к щеке, чтобы скрыть свой профиль от единственной камеры, которую он заметил.
Он также держал аудио на субвокальном уровне на случай, если полиция Нью-Йорка уже начала искать его в общественных местах, используя М.Р.Д. и городское наблюдение.
Он знал, что рано или поздно его найдут. По крайней мере, он мог усложнить им задачу.
Он услышал щелчок соединения в гарнитуре.
И тут раздался гудок.
Гудки продолжались некоторое время.
Они продолжались дольше, чем Ник обычно позволял звонить контактному сигналу.
Он стиснул зубы, позволив телефону прозвонить ещё шесть гудков.
— Возьми трубку, чёрт побери, — прорычал он себе под нос.
Его мысли то и дело возвращались к картине, к тому, что он видел, когда отправился по сетевому адресу, который дала ему Сен-Мартен.
Каждый раз, когда это происходило, его охватывала паника.
Ник уже собирался повесить трубку, чтобы попытаться ещё раз воспользоваться аварийным сигналом и чертовски надеяться, что её местоположение будет вне зоны досягаемости любых зачисток, которые они могли проводить из-за него, даже учитывая её связь с ним и делом.
Он надеялся, что она ещё не находится под наблюдением полиции Нью-Йорка, а если и находится, то тот, кто следит за трансляцией, не сразу сложит дважды два…
Линия щёлкнула.
Тишина.
В трубке было так тихо, что он подумал, что она полностью отключила гарнитуру.
Затем раздался её голос, холодный как лёд.
— Чего ты хочешь, Наоко?
— Послушай меня, — сказал он. — Уинтер, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.
Он практически видел, как она хмуро смотрит на него через линию. Как и в случае с Джорданом, он почти представлял её сине-зелёные глаза, сверлящие его сквозь затемнённый виртуальный монитор.
Разница была в том, что там ещё ярче горело другое изображение.
Образ тела, сидящего на каменном полу и прикованного цепью к письменному столу.
Образ женщины, одетой во что-то, похожее на шёлковый халат или, возможно, кимоно… женщины с чёрными локонами, отдельные пряди которых были окрашены в бирюзовые, тёмно-синие, зелёные и алые тона.
Он не мог видеть её лица.
На картине не было видно её лица.
Он видел только четырёх нападавших, стоящих перед ней, и все они были в масках. Он видел круглую башню её книг, аквариум, странную кинетическую скульптуру… старинное ружьё в руках женщины, стоящей над ней.
Он видел кровь на полу, стекающую по голой ноге, впитывающуюся в шёлк её халата, запекающуюся в тёмных волосах.
— Я не хочу с тобой разговаривать, Ник, — сказала она.
Его мысли вернулись в настоящее.
— Отлично, — сказал он. — Не разговаривай. Просто слушай.
Ник стиснул зубы, глядя в окно на приближающийся пункт назначения — Центральный вокзал. Его взгляд скользнул к часам над улицей, ища расположение камер, чтобы он мог сделать всё возможное и избежать их.
Найдя две камеры на столбах над тротуаром и наблюдая за входом в вокзал, Ник закутал подбородок и лицо поглубже в пальто и распахнул дверь, предварительно скинув купюры в коробку, располагавшуюся на стене между ним и консолью, в которой находился водитель ИИ.
Вылезая из такси, он опустил голову и прикрыл её ладонью, поглядывая на часы.
Он добрался в рекордный срок.
К счастью, улицы были не слишком оживлёнными.
Он уже проинструктировал Кит купить ему билет, так что ему не придётся демонстрировать удостоверение личности. Он знал, что если сделает так, то полиция Нью-Йорка остановит поезд до того, как он покинет станцию. А потом семь или восемь полицейских зайдут в вагон, ударят его электрошокерами, накачают транквилизаторами, закуют в цепи почти каждую подвижную часть его тела и насильно затащат обратно на платформу и в заднюю часть полицейского фургона.
Вытеснив этот образ из своего сознания, Ник снова сосредоточился на собеседнице на другом конце его гарнитуры, пока он уверенно шёл к станции, сохраняя свои шаги и движения настолько медленными, неуклюжими и похожими на человеческие, насколько возможно.
— Ты не в безопасности в своём доме, — сказал он через субвокалку. — Мне нужно, чтобы ты убралась оттуда. У тебя есть куда пойти? Куда-нибудь, где нет активного наблюдения?