Как он попал в Бронкс?
Туда можно добраться только поездом. А чтобы ездить на поезде, нужна идентификационная татуировка. Как, чёрт возьми, он сел на поезд, идущий в другой район… или сошёл с него… без тату?
Если он действительно жил здесь, внутри Котла Дьявола, то почему ни один из патрульных беспилотников не поймал его за то, что он не был зарегистрирован?
Ник всё ещё смотрел на фигуру в тени здания, когда вызванный им беспилотник спикировал вниз. Ник поднял голову и нахмурился, когда приземистая, похожая на жука машина зависла в воздухе, а затем медленно поплыла вдоль кирпичной стены, без сомнения фотографируя каждый её дюйм, как и просил Ник.
Ник смотрел на него всего секунду.
Затем его взгляд вернулся к отверстию в стене, где стоял мужчина, уставившийся на машину Ника.
Но мужчина исчез.
Ник вообще ничего не увидел, когда заглянул в это тёмное отверстие.
Ничего, кроме теней и крошащегося кирпича.
Глава 6
Кормление
Когда Ник наконец добрался до финансируемого государством вампирского комплекса на 163-й Западной улице, кое-кто поджидал его у двери квартиры.
Всего существовало тринадцать зданий, в которых обитало, вероятно, восемьдесят процентов вампиров, проживавших и работавших на Манхэттене. Дом Ника находился в северной части города.
Он назывался Ковен 6.
Ник подозревал, что какой-то придурок из М.Р.Д. счёл это название смешным.
Как он и говорил, он не возражал против государственного жилья.
Во-первых, не нужно было платить Манхэттенскую ренту.
Во-вторых, что, вероятно, более важно, здания имели свою собственную, финансируемую М.Р.Д. систему безопасности, включая живых охранников. Это означало, что никто не мог без разрешения войти или выйти из здания, не говоря уже о квартире Ника.
Это разрешение могло быть выдано только одним из двух способов: самим Ником, через сканирование сетчатки, распознавание голоса и его коды имплантатов, с использованием современной системы безопасности, встроенной в его входную дверь, или через М.Р.Д.
Поэтому, увидев её, он знал, что она должна здесь находиться. Он также знал, что она, скорее всего, послана М.Р.Д.
Последнее и заставило его нахмуриться, сверяясь со временем и датой в гарнитуре, которую он всё ещё носил. Четверг.
Он совсем забыл, что сегодня четверг.
В большинстве случаев ему просто доставляли пакеты с кровью к двери.
Три раза в неделю (для него — по четвергам, субботам и вторникам) для одного из его приёмов пищи М.Р.Д. присылало сотрудника, чьи услуги финансировались государством.
Ник подозревал, что зоологи, биологи и даже сотрудники правоохранительных органов, которых они держали в центральном управлении М.Р.Д. в Вашингтоне, знали, что большинству вампиров никогда не хватит пакетов с кровью, если давать их каждый день подряд.
На протяжении многих дней, растянувшихся на недели, месяцы, годы.
Как и у всех вампиров, у Ника также имелась возможность нанять законного добровольца вдобавок к «сотрудникам», поставляемым М.Р.Д., но он полагал, что они хотели дать ему и другим вампирам, которые следовали правилам, ещё больше оснований не покидать резервацию.
Существовала огромная, разросшаяся торговля кровавым спортом всех видов, даже в одном лишь Нью-Йорке. Большая его часть происходила на условиях разной степени законности.
Если привычка к свежей крови станет слишком дорогой или слишком опасной для вампиров, учитывая, сколько самопровозглашённых линчевателей по-прежнему бродит по улицам, это может подтолкнуть довольно многих вампиров искать способы срезать углы — способы, которые покусились бы на вопросы безопасности гражданского населения.
И всё же было чертовски странно, когда тебя кормил государственный служащий.
Ник знал, что это не должно иметь значения, но это было важно.
Он не мог отделаться от мысли, что это всё равно что бросить льву часть туши мёртвого животного, но не позволить проклятой твари охотиться самой.
Ник, как и большинство вампиров, был создан для охоты.
Теперь он занимался сёрфингом.
Он занимался сёрфингом и возвращался домой, чтобы питаться от шлюхи крови, финансируемой правительством из его собственных налогов и налогов каждого человека в городе.
Увидев его, она нахмурилась и скрестила руки на груди.
— Ты опоздал, — объявила она.
Он с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза.
Это уже второй раз, когда какой-то человек сегодня совал нос в его дерьмо.