Выбрать главу

Неожиданно зал погрузился во тьму, и начались новые чудеса, новый мучительный сон, полный страшных призраков и галлюцинаций.

Только Дэзи сидела спокойно, наблюдая за Зеноном, который в этой гипнотизирующей атмосфере совершенно перестал владеть собой. Он впал в какое-то сонное состояние, по временам ему что-то мерещилось, он куда-то рвался и что-то невнятно и лихорадочно шептал. Дэзи держала его за руку и старалась отрезвить властным взглядом, но, когда он стал совсем застывать, впадая в транс, она сильно сжала ему пальцы и повелительно шепнула:

— Иди за мной!

Он пошел автоматически, не понимая, что с ним происходит.

Очнулся он у нее в квартире перед пылающим камином. Ба лежала на ковре, глядя в огонь, а за ней сидела Дэзи с папиросой в руках.

— Вы у меня, — сказала она в ответ на его удивленный взгляд.

— Как? Ведь мы только что были в Теософском обществе.

— Там было тесно и душно, вам стало плохо, вот и все.

— Благодарю вас!

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее руку, но Ба так враждебно заворчала и выгнула хребет, что он невольно отступил.

— Я хотел только выразить вам мою благодарность, а Ба не позволяет!

Дэзи улыбнулась и положила ноги на спину пантеры.

— Вы не привыкли к спиритическим сеансам.

— Я бывал на многих, но на этот раз мне все время казалось, что я вижу фантастический сон, от которого никак не мог освободиться. Удивительный медиум! И если даже все это было наперед подстроено, то приходится признать, что устроитель прямо-таки гениален!

— Все это была самая настоящая правда, ручаюсь вам! Но, к сожалению, это только факты, и ничего больше, — говорила она презрительным тоном, подавая ему стакан чая, который принесла старая, сгорбленная индуска. — Немая действительность! Лишние, ненужные истины! Отвратительная болтовня людей, которым суждено исчезнуть бесследно. К тому же я терпеть не могу этих балаганных чудес, они во мне будят отвращение и чувство гадливости. В низших кругах земной атмосферы кишат эти ларвы. Это громадная мертвецкая человеческих призраков, которым, раньше чем они рассыплются в сферическую пыль, грезится прежняя жизнь на земле. Это только элементалы, эманации душ, призрачные существа и вампиры, подкарауливающие нас, чтобы за наш счет продлить свое ничтожное, иллюзорное существование; это только зародыши преступлений, зла и подлости, возникшие в темных уголках земли, постоянно кружащиеся над ней, неспособные на бессмертное солнечное существование. Как голодные, бездомные собаки в холодную ночь просятся в теплые жилища, так и они кружатся в светлых орбитах творческих душ, которым дано господство и бессмертие.

— Ужасная картина, настоящий ад, — сочувственно вздохнул Зенон.

— Да, настоящий и единственный ад! «Вечный плач и скрежет зубов!» А он держится их слезами, он кормится их мучением, он из их страданий и горя создал себе престол, на котором опочил, требуя все новых восхвалений и совершая все новые насилия. Где раздается стон, где царят болезни, несчастья, преступления и вечный мрак, там проявляется его власть, там царит он, царь тьмы, ужаса и смерти! — В глазах Дэзи сверкали молнии, она грозила кому-то сжатым крепко кулаком. А Зенон, захваченный ее пылом, бессознательно шептал:

Salute, о Satana, О, ribellione, О forza vindice De la ragione!

Дэзи сложила руки и, склонив голову, замерла в восторженном созерцании. Лишь изредка шевелились ее губы, и на них расцветала улыбка, грудь подымалась от сдержанного вздоха, и по бледному, просветленному лицу пробегало зарево молитвенного экстаза.

Не смея мешать ей, Зенон сидел неподвижно, всматриваясь в корону ее медных волос, окружавших голову словно лучистым ореолом, и зачарованной душой пел ей немой восторженный гимн.

Но спустя некоторое время, обеспокоенный ее каталептической неподвижностью, позвал индуску и ушел.

Ба покорно прыгала перед ним, провожая его до порога.

X

Вечер был отвратительный, шел мелкий, частый дождь. Зенон вздрагивал от холода. Гнилой воздух спирал ему дыхание и покрывал лицо липкой, неприятной сыростью. Было уже довольно поздно; окна зияли пустотой как прогнившие глазные впадины, магазины были закрыты, и только затянутые туманом фонари бросали грязные круги света на почерневшие мокрые стены домов и тротуары, покрытые грязью. Редкие прохожие, сгибаясь под зонтами, проходили по пустым улицам. Постоянное бульканье водосточных труб, шум дождя и глухие мучительные порывы промокших деревьев раздражали Зенона, причиняли ему чуть ли не физическое страдание.