Почему же она его спасла?
— Если не сможешь пить кровь, — продолжила Джина, убирая легким движением упавшие локоны волос с его лица, — опять придется тебя целовать! А ты, смотрю, охоч до поцелуев: присосешься даже со смертельной раной в боку!
Она хохотнула, а герцог застонал и хрипло прошептал:
— С каких это пор мы с вами на «ты», дорогая госпожа Фанс?
Он приоткрыл глаза и попытался сфокусироваться на лице девушки, склонившейся над ним.
Она иронично выгнула точеную бровь.
— С тех самых пор, как я добровольно поделилась с тобой энергией, господин вампир! Немного странно церемонится с тем, чьи губы тебе известны на вкус…
Герцог смотрел на девушку и с трудом узнавал в ней прежнюю лекаршу Джину.
— Кто ты? — прошептал он, чувствуя, что совершенно не понимает происходящего.
Джина усмехнулась.
— Госпожа Фанс, кто ж еще! Твой персональный лекарь! А теперь поднимайся: тебе пора выпить… крови!
Она сказала это таким будничным тоном, словно поила кровью вампиров половину своей жизни.
— И не смотри на меня так! А то я решу, что ты собрался мне голову откусить! Спешу заверить: ничего не выйдет!!!
— Почему? — вырвался глупый вопрос, хотя Лавиан конечно же не собирался ее кусать.
Джина рассмеялась.
— А ты забавный! Ладно, начнем со знакомства: объяснения и прочее будут потом. Так как твое имя? Настоящее, я имею в виду…
Лавиан медленно присел, обнаружил себя обнаженным и до пояса укрытым простыней, слегка смутился от мысли, что его раздевала эта женщина, а потом, смотря ей в глаза, произнес:
— Мое имя Лавиан. Лавиан Шими…
О том, что он герцог и родственник вампирского короля, он решил пока умолчать…
***
Академия Светоча. Два месяца спустя…
Я глубоко вздохнула и огляделась: наша с Джонасом комната! Неужели мы… вернулись???
Когда дверь позади закрылась, крепкие мужские руки обхватили меня кольцом и прижали к горячей груди. Жаркое дыхание опалило кожу около уха, а игривый шепот заставил меня вздрогнуть:
— Давай на ночь сдвигать кровати, а?
Я притворно возмутилась, пытаясь развернуться к Джонасу.
— Ты с ума сошел! Мы ведь в общежитии! Тут полно чутких ушей! Если мы будем постоянно двигать кровати, нас раскусят!!!
— А магия у нас для чего? — засмеялся парень. — Будем работать ею!!!
Я наконец-то смогла повернуться к нему лицом и посмотрела в синие глаза. Сейчас он выглядел таким же, как и прежде, то есть человеком: пришлось набрасывать иллюзию, но Серниэль был настоящим мастером в этом, поэтому притвориться прежним Джонасом Лиррэем парню не составило труда.
И да: мы решили вернуться в Академию, чтобы… доучиться в ней!
Зачем?
Нам, выросшим в Элевейзе, трудно было найти себе место как в королевстве вампиров, так и в обители эльфов. Здесь был наш дом. Здесь мы познакомились и… полюбили друг друга.
Конечно, это было опасно, да и обманывать наставников и друзей было не очень комфортно, но мы решили, что будем просто немного скрывать: это ведь не совсем обман, правда?
Я снова стала Селием, а Джонас — собою.
Кстати, меня больше не мучил голод: как объяснил мне Джонас, его родовое кольцо постоянно напитывало меня магией, и теперь я могла путешествовать по всему миру и не испытывать никаких недомоганий. Это было потрясающе: я почувствовала себя удивительно свободной!
С нашим возвращением в королевстве поднялась настоящая шумиха: наследник знатного рода нашёлся!
Джонас встретился со своей семьей, и его мать так горько плакала на его плече, что он понял: его любили, как родного. Они действительно его семья. Кроме кузена, конечно… Того самого, которому мы стирали память…
Позже Джонас узнал, что его действительно усыновили: он, будучи младенцем, оказался подброшен прямо на порог. А у герцогини в тот период умер маленький сын, и она восприняла появление ребенка, как подарок с неба, поэтому и полюбила его всей душой.
Джонас был счастлив, я глубоко тронута.
И тогда я подумала о своей матери…
Совесть уколола чувством вины, и я решила первым делом навестить ее.
Одну Джонас меня не отпустил. Мама нашлась во все том же борделе, где она снова нанялась прачкой. Похудевшая, изможденная — она выглядела измученной и больной.
Увидев меня, мама замерла, а потом с плачем бросилась ко мне, ругая меня за слишком долгое отсутствие.