Том, за который стоит бороться.
Дэниел понятия не имел, что проспит девять тысячелетий.
Очнулся он уже в другом мире. Вампир путешествовал по всем уголкам земли, помогая, где возможно, изучая новые обычаи, традиции и удивительные технологии. К сожалению, люди все так же умирали. Но он познакомился с неожиданными союзниками – атлантийскими воинами. Однако даже не подумал спросить о Серай. Кто из них мог знать девушку, умершую более одиннадцать тысяч лет назад?
Тихий голос спутницы прервал его размышления:
– А до этого? Ты встретил похожую на меня девочку, и что потом? Ты… ты в нее влюбился?
– Что? Нет, не влюбился, но и не убил ее. – Дэниел перенес Серай через упавшее дерево. – Мы идем в правильном направлении?
Атлантийка снова закрыла глаза, почти на минуту, а потом кивнула.
– Я очень устала, но все еще чувствую «Император». Он остается на месте. Насколько я могу судить, ведьма пока с ним ничего не сделала. Может, они спят?
– Вероятно. Но прежде мы чуть не столкнулись с вампирами, и если они из могущественного ковена, то спать не будут.
Серай на секунду оперлась на Дэниела, затем глубоко вдохнула и снова пустилась в путь.
– Зачем ведьме помогать вампиру? С какой стати им вообще сдался «Император»? И откуда они услышали про этот камень?
– Кто знает? Я не особо разбираюсь в истории Атлантиды, и не ты одна проспала большую часть времени. Я провел в забытьи девять тысяч лет, надеясь, что ужас, который я видел – и зло, что я натворил, – когда-нибудь сотрутся из памяти.
– И получилось?
– Нет, – ответил он, так сильно пнув бревно, что то рассыпалось в щепки. – Не сработало. Но я не должен забывать, что сделал. Я заслужил свой личный ад.
– Но ты помнишь не только плохое, ты не забыл меня, – тихонько заметила Серай.
– Да, тебя я не забыл. – Дэниел остановился и резко притянул атлантийку к себе, желая почувствовать любимую в своих объятиях. – Я никогда тебя не забуду, даже когда к тебе вернется рассудок и ты меня оставишь. Но обещаю, что и ты меня не забудешь.
С отчаянной страстью Дэниел впился поцелуем в губы Серай, завладевая ими – ею, – хотя знал, что никогда не будет достоин удержать любимую. Вампир целовал ее так, будто находился на краю гибели, а принцесса являлась его единственным шансом на спасение.
– Помни это, – яростно приказал Дэниел. – Помни прикосновение моих губ, помни ощущение моего тела рядом, когда однажды найдешь себе идеального атлантийца.
Серай начала было возражать, но он заставил ее замолчать, целуя так страстно и пылко, что мог даже притвориться, будто эта красавица принадлежит ему навсегда. Воспротивься она, и он смог бы прийти в себя.
Но Серай притянула Дэниела ближе, и он пропал.
Через несколько долгих минут, он поднял голову, достаточно оправившись, чтобы понять: они стояли на незащищенной тропинке, а враги бродили совсем неподалеку. Серай прижалась к нему, дрожа всем телом. Вампир никогда ничего в своей жизни так не хотел, как раздеть любимую, овладеть ею, погрузиться членом в эту теплую сладость, сделать Серай своей.
Ага, нашел время.
– Я люблю тебя, – призналась она.
И земля ушла у Дэниела из-под ног.
Он открыл рот, но издал лишь хриплый, полузадушенный звук, а потом наконец заставил свой мозг работать и выдал:
– Ты не умеешь выбирать время.
Серай так широко распахнула сиявшие словно звезды глаза, что они казались огромными на ее бледном лице. И только Дэниел успел понять, как же он мог глубоко обидеть принцессу своими словами… как она рассмеялась.
Да так, что согнулась вдвое, схватилась за живот и все продолжала и продолжала хохотать, вводя спутника в ступор. Сумев наконец перевести дыхание, атлантийка встала на цыпочки и поцеловала Дэниела в подбородок.
– О, любовь моя. Ты в душе все еще тот самый кузнец, так? Я боялась, что ты слишком элегантный, могущественный и утонченный для меня, бедной неопытной девственницы, но ты все еще мой Дэниел, верно?
Он отвернулся от Серай, разглядывая окрестности: небо, деревья и реку. Все, что угодно, только бы не смотреть в прекрасное, невинное, полное надежды лицо атлантийки.
– Я никогда не смогу быть твоим Дэниелом. Забудь того мальчишку, того глупого, бесполезного кузнеца. Мы были наивными детьми, а сейчас мы слишком взрослые и опытные, чтобы верить, будто мечты сбываются.
– Но, Дэниел…
– Нет. Ты заслуживаешь лучшего, а я – смерти, которую искал в тот день, когда попал в Атлантиду и нашел тебя.