Огонь факелов плясал перед ее глазами. Ради Йена ведьма попыталась удержаться на ногах, но до крайности истощила свое тело и волшебство. Она уцепилась за сына и упала вперед, уронив голову ему на плечо. Николас что-то сказал, Йен что-то ответил, но звуки сливались в единый гул. Айви не понимала ни слова – с тем же успехом они могли говорить на мандаринском диалекте.
Ведьма не могла оставить сына наедине с вампиром. Она отчаянно пыталась удержать сознание, но сил уже совсем не осталось. Попыталась сосредоточиться на разговоре, но последнее, что услышала, показалось сущим бредом – Айви была почти уверена, что ее сын попросил Николаса превратить ее в вампира. И, кажется, Николас согласился.
После этого она уже ничего не слышала.
Глава 20
Серай завинтила бутылку с водой и глубоко вздохнула, пытаясь снова убедить себя, что ей хватит сил выполнить задание. С каждым шагом передвигать отяжелевшими ногами, словно высеченными неумелым скульптором из мрамора или орихалкума, становилось все труднее. Связь с «Императором» без конца прерывалась и выкачивала из нее всю энергию, как магическую, так и физическую. Серай с ужасом думала о том, что же происходит с четырьмя девами, оставшимися в анабиозных капсулах в Атлантиде.
Делия уже погибла. Остались Хелена, Мерлина, Брандацея и Гвен. Связь Серай с ними слабела с каждой минутой, так что принцесса даже не знала, живы ли они.
Хотелось верить в лучшее. Если бы подруг принцессы можно было спасти одной лишь силой ее воли, то все остались бы невредимы.
– Что такое? – спросил Дэниел, бесшумно опустившись рядом с ней. Он ненадолго улетал, чтобы разведать обстановку.
– Не знаю, перестану ли я когда-нибудь удивляться тому, что ты умеешь летать. Как же это, наверное, чудесно, – восхитилась Серай.
– Но ты же умеешь обращаться в туман, верно? Или это прерогатива воинов? Я видел, как Вэн и другие это делали. Завораживающее зрелище.
Серай склонила голову на бок и задумалась.
– Полагаю, что все еще умею превращаться в туман. Это довольно просто, всего лишь часть магических способностей, дарованных богом морей своим детям. Не знаю, удастся ли мне обернуться сейчас, ведь я слишком устала. А проблема… – Принцесса замолчала, не желая показывать ему, насколько серьезно она ослабела, и стыдясь, что боится такой ерунды, как высота. Ведь от Серай зависело несколько жизней.
Дэниел кивнул, будто мог читать ее мысли.
– Но страх высоты никуда не делся. Да и вдруг, если ты превратишься в туман, твоя связь с «Императором» прервется?
Серай улыбнулась Дэниелу, сознавая, что он дарит ей замечательный повод выкрутиться. Она была благодарна ему за доброту, но не желала отворачиваться от правды.
– Мы оба понимаем, что я боюсь, но, полагаю, это не имеет значения. Мы сейчас совсем рядом с «Императором». Просто надо пройти еще немного и…
Жесточайшая боль нахлынула на нее с силой цунами. Ведьма использовала «Император» и на этот раз смешала силу аметиста с чем-то другим, с естественной магией окружающей земли. О, боги, как же больно, больно, больно, больно…
Серай стиснула зубы, пытаясь удержаться от крика, но не сумела подавить ужасный стон. Дэниел схватил ее за руку.
– Опять камень?
– Да, это…
Она не смогла закончить предложение. Потеряла способность дышать. У принцессы подкосились ноги. Энергия «Императора» ударила в нее, вытягивая магию Серай, откачивая все ее силы в общий поток. Атлантийка видела лицо ведьмы. Женщина чего-то или кого-то боялась. Ее заставляли использовать камень. На секунду Серай показалось, что она установила контакт с незнакомкой, но затем снова нахлынула энергия аметиста, и атлантийка с криком рухнула в объятия Дэниела.
«Император» безжалостно брал и брал, выкачивая из нее все, пока Серай не поняла: это конец, она точно умрет. Но у нее не осталось сил сказать Дэниелу, что она его любит, что в прошлом и в будущем для нее есть лишь он. А потом мир взорвался сияющим потоком фиолетового света.
Дэниел подхватил бесчувственную Серай и прислушался, но повисла тишина. Ни вздоха, ни сердцебиения, ничего, кроме безмолвия пустоты, смерти, конца всему. Вампир запрокинул голову к небу издал полный муки вой, сойдя с ума от ярости и боли потери, но затем здравый смысл все же к нему вернулся. Дэниел понял, что еще не поздно.
Он сможет это исправить. Серай возненавидит его за кровные узы, но по крайней мере останется в живых.
Вампир яростно прокусил себе запястье, а затем поднес руку к ее губам, втирая капающую кровь в ее рот. Сначала Серай никак не реагировала, но потом Дэниел нежно потер ей горло, чтобы вызвать глотательный рефлекс. Через мгновение, за которое вампир чуть не обезумел, принцесса дернула головой и судорожно сглотнула, но тут же закашлялась и задергалась от рвотных спазмов, словно вкус его крови оказался настолько ужасен, что Серай захотелось выплюнуть жидкость. Но Дэниел заставил ее глотнуть еще, чтобы наверняка оживить и исцелить любимую.