— Что-то стряслось? — поинтересовался Эштин.
— Из-за твоего любимого питомца я остался без свежего мяса, — вампир с нехорошим выражением уставился на тварь. — Может, тебя зажарить вместо оленины?
— Отравишься, — фыркнул тот. Хеннер сплюнул, проглотил с дюжину ложек мяса с грибами, цапнул куртку и направился на улицу. Буркнув:
— Я на охоту.
— Постой, — окликнул его Мадж. — Что, обойтись никак?
— Я нормально поесть хочу! — возмутился вампир. — Один раз за сколько времени! Квартерон, вздохнув, пробурчал что-то нелицеприятное. И сообщил.
— Недалеко оленуха бегает… Или тебе охотиться по наводке гордость не позволяет? Хеннер подумал и рукой махнул.
— Показывай. Спасибо. …Буквально час спустя на костре жарилось свежее мясо. Причем Хеннер успел перехватить и сырого, еще теплого. Вкуснота! Хотя жареное, свеженькое тоже очень неплохо. Наевшись до отвала, вампир развалился на спальнике и вполуха слушал затянувшуюся дискусию «что такое Источник и какими свойствами обладает». Шенд даже с Мэлтом связался через кристалл, спросить, знает ли тот что-нибудь. Кстати, с Анвила целитель ускользнул без проблем и теперь устраивался в Клане. Правда, после отлучения его магический уровень упал до минимума и развивать теперь его придется долго и муторно. К тому же Мэлт мимоходом упомянул, что, как выяснилось, его познания в медицине оказались очень однобокими… Так что в клиники его никем, кроме как низшим медицинским работником, брать не соглашались. Шенд возмутился, попытался даже денег целителю занять — тот только посмеялся. Уж с чем, а с финансами проблем у Мэлта не было — не зря же он столько лет был компаньоном Девита. Но надо было приводить в порядок магические способности, а заодно и «натаскиваться» по профессии. А никакой нормальный преподаватель с нынешним магическим уровнем целителя возиться с ним не соглашался, ни за какие деньги. Так что оставался только вариант «обучения на практике». Пусть даже и где-нибудь санитаром — для начала. Об Источнике Мэлт не сказал почти ничего, зато с любопытством принял участие в общем обсуждении и вывалил на Эштина, Хеннера и червяка кучу вопросов. Правда, ответы Хартнесса ему передавали вслух — говорить с целителем своим способом тот не мог. В результате ни к чему сверхумному не пришли. Ясно, что Источник — концентрат местной, специфической магии. Только естественный или искусственный — непонятно. И ясно, что он воздействует на окружающее, и что можно пользоваться его мощью, причем по-разному.
Так, как это сделал Хартнесс — гусениц нехотя признался, что вырос «на пару витков» и что при нормальном развитии ему для этого лет сорок надо было бы. И просто «подзарядиться», как это сделали Хеннер с Эштином.
— Вы, ребята, на ваши новые возможности не рассчитывайте — как пришло, так и ушло, — менторским тоном вещал Хартнесс. — А если что и осталось, то немного совсем. Потому что силу надо уметь удержать и своей сделать. А не просто так, с наскока… Стражи, между прочим, так и получаются — заявился какой-нибудь дуболом к Источнику, на халяву силы нажраться. А у самого ни мозгов, ни понятий, ничего.
Силы-то он хватанул, а удержать не может. И без силы этой больше обходиться не может — она как наркотик. Вот и остаются там Стражам.
Живут, пока кто-нибудь их не прикончит.
— Ты-то откуда это знаешь? — хмыкнул Шенд, пока Эштин передавал монолог червяка Мэлту.
— Я что, зря у Маркуса почти полгода жил? Говорить не мог, а читать через неделю выучился, — он фыркнул, — достану старика как следует и к книгам, а он и рад, что я ему мозги не колупаю, и не ищет меня даже.
— Кстати, а кто ты сам, такой умный? — влез Мадж.
— Не знаю, — мрачно отозвался Хартнесс, — сколько себя помню, один был. И все говорят, что впервые такого, как я, видят.
— Не расстраивайся, — влез Эштин. — Если даже своих не найдешь, не страшно. Будешь жить со мной, а потом вырастешь, станешь большим, красивым… Драконом, например.
— Надеюсь, что нет, — опять фыркнул Хартнесс. — Мне и так неплохо. Под конец их содержательной беседы Хеннер практически заснул.
Сквозь дрему услышал, как Мэлт прощается и напоминает — если случится что-то необычное, чтобы к нему обязательно обращались.
Вампир поморщился. «Необычное» — читай «опасное», «непредвиденное».
Ох, как бы целитель не накаркал!
В путь отправились ранным утром, засветло. Часа через три после выхода — город нортов только-только скрылся за горизонтом — разыгралась сильнейшая ментальная буря. Причем Хеннер ее начало пропустил, и догадался взглянуть на фэл только когда поднялся переполох из-за потерявшего сознание Кайса, едущего в одном из фур.
Его напарник, Каспин, сначала не разобравшись в чем дело, попытался реанимировать парня самостоятельно. Пока он понял, что это не просто обморок, пока объяснил, в чем дело, пока фуру остановили… Парня откачать не удалось — из носа и ушей вытекло немного крови, больше никаких видимых повреждений не было, однако он был мертв.
Скорей всего, сказалось, что он два или три дня гулял без ментального амулета, тогда еще, когда посеял его во время драки с волками. Хеннер, наконец догадавшийся проверить фэл, по связи приказал всем устраиваться на срочную стоянку. Обложил матом возмутившегося Ланса, сунул ему под нос пылающий камень на браслете. И, напару с Хройном, поусыплял всех, оставив бодрствующими только Ланса и Шенда.
Хорошо хоть, зарядов в амулете отказалось достаточно. Можно было не трогать и Эштина, но вампир решил перестраховаться. На всякий случай. Хройну, как нынешнему главе охраны, Ланс отдал ментальный амулет отца, поэтому о том, чтобы усыплять его, речь даже не зашла. Чему вампир искренне порадовался — иначе пришлось бы общаться с молодым дебилом, а оно надо? Ланс до сих пор впадал в предобморочное состояние, едва лишь вампир оказывался к нему ближе, чем на пять шагов. Кр-ретин. Буря длилась почти пять часов, так что продолжили путь только во второй половине дня, ближе к вечеру. Ну и на ночлег остановились позже, никто не протестовал — ребятам хотелось быстрее оказаться дома. Три последующие дня путешествия были почти спокойными, не считая того, что ребята уматывались до невозможности — из-за катастрофической нехватки людей. И это несмотря на то, что Мадж, Эштин и Шенд, официально считающиеся уволенными, впряглись в дежурства наравне со всеми, а Хеннер вообще спал по четыре часа в сутки, практически не слезая с аэроцикла. Очередной день начался, как обычно. Хеннер, как всегда на аэроцикле, оглядывался по сторонам, одновременно прислушиваясь к эфиру. Н-да. Нервы у ребят от постоянного напряжения явно начали сдавать — с утра уже вторая ссора. На этот раз сцепились Раст с Оскаром. После того, как мет и не подумал вступиться за Шенда перед Лансом, Хеннер как-то сразу исключил метаморфа из числа «своих». Да и не только он — из прежних друзей один Эштин продолжал относится к Расту так же… Ну он ненормальный, это даже в комментариях не нуждается. А Оскар вообще из ребят Хройна. Так что пусть Хройн и разбирается. Новый начальник охраны наконец навел порядок. Влепив спорщикам по внеочередному наряду, отправил Раста во внешнее патрулирование, а к Оскару посадил с «внешки» Эмиля. Ну, Хеннер просто разделил бы их по разным фурам, а так путаница получится, когда настанет время менять «внешних» и «внутренних». Но это уже не его, вампира, дело… От мыслей о повздоривших охранниках Хеннера отвлекла странная серость впереди. Прищурившись, он пытался рассмотреть это «непонятно что» получше, но солнце с самого утра спряталось за низкими облаками, а в неверных сполохах сияния толком различить ничего не удавалось. Л-ладно.