— Я хотел бы быть более полезным, но, честно говоря, просто потому, что я якобы знал прошлой ночью твое имя, просто не повод приковывать меня к кровати. Я не осуждаю или что-то в этом роде; может быть, ты просто развратница. — Тон вампира был слишком игривым, учитывая обстоятельства. Приятное пощипывание спускалось от макушки Найи к ступням, когда она чувствовала на себе его взгляд. Она проигнорировала его замечания и продолжила работать. — И поскольку мы заговорили на тему разврата, тебе не нужно подсовывать мне снотворное. Меня никогда не нужно уговаривать сотрудничать с прекрасной женщиной.
Несмотря на его шутливый тон, она почувствовала его подозрительность. Воздух стал тяжелым и густым от напряжения. Сила пробудилась в нем с беспокойством, теперь она слышала только резкие пять тонов теперь расстроенной музыки. Нет времени, чтобы тратить его пустую, она была так близко. Когда Найя настроила смесь магией, она зачерпнула щепотку порошка и высыпала ее на ладонь, повернула голову, оценила мышцы пленника и добавила еще щепотку порошка к первой. Лучше дать ему немного больше, чем нужно, чем беспокоиться о том, что не дала достаточно. Она стиснула смесь в кулаке и опустила руку. Подойдя к кровати непринужденной походкой, она остановилась рядом с изголовьем.
— Независимо от того, что ты собираешься сделать, — мрачно произнес вампир, — я передумаю.
Найя беспокойно прикусила нижнюю губу, когда взяла его за челюсть. Его глаза сузились, а брови нахмурились. Идти вразрез с ее лучшими суждениями, она спросила:
— Как твое имя, вампир?
Тот блеск вернулся в его глаза.
— Ронан.
— Я никогда не пересмотрю свои действия, Ронан. — Найя поднесла руку к его рту и разжала. Ронан нахмурился, его глаза вспыхнули серебром, когда он дергался в своих путах, звук его магии изменился с мягкого сопрано на глубокий, срочный бас. Она глубоко вздохнула и сдула порошок в его лицо. Музыка умерла, он перестал дергаться и потерял сознание.
— Вздремни-ка, Ронан, — сказала она, когда развернулась, чтобы уйти. — Сладких снов.
Глава 3
Найя кружила по кварталу, пока не нашла место для парковки у передней части здания, в котором старейшины вели дела. Она вышла из машины и облокотилась на капот, разглядывая входную дверь. Это может быть портал в другой мир. Это было одно из десятка старых зданий в районе, переделанное и превращенное в офисные помещения. По обе стороны стояли многоквартирные дома. В каждом здании проживали члены общины Найи. Ее собственная квартира была всего лишь в следующем квартале. Квартира, в которую она в последнее время редко посещала.
Не было секретом, почему ее община поселилась в Калифорнии. На протяжении веков они следили за caminos de la magia[2], невидимой магистрали, которая покрывала весь земной шар. Только это магия ездила по этим дорогам, оставляя за собой след из хлебных крошек, называемых просто El Sendero[3], ведя Бороро в их вечном стремлении защитить магию и предотвратить ее попадание в чужие руки. Из тысяч тех, кто составлял их племя, они делились на более мелкие общины, которые состояли из нескольких человек до нескольких сотен Бороро и охватывали весь земной шар. Община Найи жила в Кресент-Сити в течение почти десятилетия. Она понятия не имела, сколько поколений назад они попали сюда. Мама и бабушка Найи родились в нынешней Бразилии. Найя могла претендовать только на века, и все они были проведены в США.
История ее племени были хорошо задокументирована, хотя Найе никогда не была предоставлена возможность сесть и изучить ее. Листы старого пергамента и древних звериных шкур известной истории были заперты где-то в сейфе. Старейшины верили, что знание принадлежало только достойным. И у тех, кто не доказал этого, не было никакого выбора, кроме как принять указы своих правителей. Это в основном значило, если ты не старейшина племени — или не щеголяешь парой яиц — ты не знаешь. Ее бабушка рассказывала истории, хотя и она знала, что после того, как конкистадоры разорили Южную Америку, племя отправилось на север из тропических лесов Бразилии, а затем через Центральную Америку и Мексику, прежде чем они оказались в США и разошлись оттуда по миру.
Они следовали за El Sendero, принимая решение исчезнуть, стать племенем, которое, во всех отношениях, вымерло. Они стали хамелеоном, слились с окружением. Подражая, а не ассимилируясь. Родной язык изменился, когда они приняли более распространенный испанский, который за последние сорок лет стал английским. Найя подозревала, что через несколько десятилетий они, вероятно, пойдут на север, а потом и восточную Канаду, приняв язык, на котором говорили местные жители.